Художница проклятий

С небольшой помощью Закона Целостности Брайер намеревалась разобрать эту гору по камешку, не пролив ни капли крови. Дом господина Уинтона в деревушке Спэрроу показал ей, как это делается. Тогда Брайер задумала хитрое проклятие. Она должна было вплести его в щели между досками, и оно бы съело утеплитель, которым заделывали эти щели на зиму. Только вот потом одним быстрым взмахом Брайер испортила всю свою кропотливую работу, превратив хитроумное проклятие в тотальное разрушение. В каменных стенах крепости тоже были щели, и после того, как Брайер проделала туннель в горе, она изучила их достаточно хорошо, чтобы использовать для своих целей.

Поднялся ветер, завывая в ущелье. Брайер достигла бледно-серой стены перед крепостью. Темные тучи быстро сгущались в ночном небе, и в воздухе повис запах дождя. У нее было не так уж много времени до того, как хлынет ливень.

Не обращая внимания на каменную дверь и ее сложные защитные проклятия, Брайер изучала широкую стену, которая была встроена в природную расщелину когда-то давным-давно. Это была работа заклинателя камней, и она являлась одним из лучших образцов искусства в королевстве. Стена была сформирована как продолжение самой горы, но это не означало, что она слилась с ней воедино.

Брайер глубоко вздохнула и положила ладонь на бледно-серый камень. Ее пальцы покалывало так сильно, что это было почти больно. Она устала, но пока еще не была на пределе. Брайер открыла банку с умброй и начала рисовать.

Арчер был почти уверен, что сломал несколько ребер. Это объясняло большую часть испытываемой им боли. На лице у него были порезы, рваные раны разных форм и размеров. Арчер должен был радоваться им, поскольку всегда считал, что несколько шрамов сделают из него более убедительного на вид разбойника.

Несмотря на все прикладываемые усилия, Арчер не мог двигаться достаточно быстро. Пока он брел, пошатываясь, по освещенному факелами главному коридору Нэрроумара, было трудно поверить, что он когда-то заявлял, что ему плевать на все, кроме своего пса, лука и открытой дороги. Арчер очень переживал из-за своей команды, из-за подруги, которой жестоко воспользовался его брат и держал в плену его отец, и из-за девушки, которая была способна метафорически убить его взглядом, а буквально – взмахом кисти.

В недрах горы Арчер снова чувствовал себя юным Айваном Ларком, который был заперт в стенах крепости и скован по рукам и ногам именем своего отца. Он снова чувствовал себя мальчишкой, которому казалась, что он не в силах что-либо изменить. Несмотря на суровую атмосферу, в которой он рос, Арчер желал справедливости для подданных своего отца, для тех, кто пострадал от семьи Ларков и с кем обошлись нечестно. И вот теперь, когда Джаспер Ларк пытался захватить еще больше власти, не заботясь о том, что причиняет другим страдания, Айван Арчибальд Ларк был сыт всем этим по горло. Когда-то он безрезультатно бунтовал против отца, но его гнев был слабым, хоть и праведным. Он бежал от своего имени и наследия, полагая, что не сможет ни на что повлиять. Однако сейчас, после встречи с Брайер, которая так упорно пыталась использовать свою темную магию во благо, Арчер решил идти до конца. Возможно, он никогда не покинет эту гору, никогда не выйдет на открытую дорогу, но он все еще оставался сыном своего отца и мог исправить хотя бы одну из своих ошибок.

Раньше Арчер подавлял свой горячий юношеский гнев, но теперь его ярость вернулась с новой силой, став холодной и решительной. Арчер позволил этой холодной ярости тащить его по коридору, несмотря на боль в теле. Одной лишь злости было недостаточно. Он должен был идти и сражаться.

Крепость сотрясалась от криков людей и топота шагов. Солдаты искали пропавшую пленницу в каждой комнате, кто-то что-то кричал о туннеле. Если Мэй и Брайер решили выйти через туннель или спрятаться, вместо того чтобы пытаться выйти через проклятый главный вход, солдатам не потребовалось бы много времени, чтобы найти их. Арчер гадал, что же случилось с Джеммой и Натом, которые тоже были во всем этом замешаны.

Арчер держался главного коридора, и никто не оспаривал его права находиться там. Мерцающие факелы сменяли друг друга, отмечая продвижение юноши к внешней части крепости. Именно туда бежали Брайер и Мэй, когда он видел их в последний раз, поэтому их поиски он решил начать именно там.

Дойдя до конца главного коридора, он заметил Донована Драйдена, стоящего на коленях у каменной двери. Перед ним лежал полный набор красок, при помощи которых он добавлял мазки к проклятию на пороге. Рядом с ним маячила знакомая пара широких плеч, увенчанных головой с копной густых каштановых волос. Шаги Арчера замедлились. Это был его брат Томас.