Художница с Хоккайдо

Тучи неслись по небу так быстро, что я даже не поспевала провожать их глазами, сквозь затуманенное окно класса. Многие ученики похватали зонтики и поспешили домой, пока дождь не ливанул с уверенно чернеющего неба. Я вышла из школы и остановилась, чтобы взглянуть на мелькающие тучи. Ни грома, ни грозы, лишь мелкие, просвечивающие лучики солнца. Я стояла, уверенно вытянув плечи. Чего я ждала? Дождя? Капля за каплей, дождь усиливался, пока бушующий ливень не накрыл меня с головой, но я продолжала стоять на месте, словно запоминая каждую деталь. Я люблю дождь. Такой приятный. Мягко стекающий по коже. Свежий, отдающий легкой прохладой. Заставляющий наблюдать, как капли дождя чарующе рождаются из пустоты. Я закрыла глаза, слыша лишь сказочные звуки вокруг себя. Брызги от бьющихся об землю капель, загадочно усиливались, стоило только перестать их видеть. Мир погрузился во тьму, но от этого стал только прекраснее.

Шум неожиданно прервался. Капли дождя перестали бить по моей коже. Я слышала лишь прерывистое дыхание позади себя. Я обернулась. Джонатан держал надо мной свой голубой зонт и испуганно глядел на меня, словно видел впервые.

– Ты чего тут стоишь? Заболеешь ведь, – чутко спросил он.

Я чувствовала, как бьется мое сердце, как с пустых рукавов стекают капли воды, а прохладный ветер продувает промокшую рубашку. Мокрые волосы лезли на лицо, неприятно щекочась, так, что я не могла поднять голову, чтобы локоны не залезли мне в глаза.

– Поправь мне волосы, пожалуйста, – робко попросила я.

Джонатан покраснел, но все же потянулся ко мне своими тонкими пальцами. Он нежно уложил волосы назад. Из-под них открылись мои глаза, которые чарующе смотрели на Джонатана. Он обомлел. Его пальцы застыли. Джонатан пытался выдавить хоть слово, но его дыхание перехватило. Мы смотрели друг другу в глаза, пока капли дождя игриво кололи наши ноги.

– «Боги, он такой милый, когда смущен», – подумала я и наклонилась ближе.

Я прижалась к его груди и поцеловала. Мои мокрые губы оживали под теплом его губ. Я не слышала ни звуков дождя, ни дуновение ветра, лишь его застывшее дыхание. Голубой зонт выпал из его рук, и он крепко обнял меня за плечи, отдавая все тепло, что у него было. Вот, что я бы хотела запечатлеть навсегда. Я, Джонатан и дождь.

Утром солнце уже ярко светило в окно. Мое горло и забитый нос, резкой болью напомнили мне о вчерашнем вечере. В моем случае это значило лишь одно: мне нужно как можно скорее закинуть горсть лекарств, иначе весь завтрашний день я проведу в постели.

Ноги устало плелись по дороге в школу. Юки радостно встретила меня у самых ворот, но заметив мой вялый вид, тут же изменилась в лице.

– Рин? Ты простудилась? – в ее голосе читалось переживание. – Наверняка, гуляла вчера под дождем.

Юки достала из кармана белый платок с цветочками и поднесла к моему носу. Платок приятно пах апельсином. В тот момент я чувствовала себя младенцем, за которым подтирают сопли, но не могу сказать, что такая забота мне не нравилась.

К обеду Джонатан, как всегда, ожидал меня на крыше. Мне было интересно, что он думает о вчерашнем поцелуе, но зная его стеснительность, не думаю, что он вообще выдавит хоть слово. Впрочем, я ошибалась. Джонатан ловко поднялся и подошел ко мне, будто с невероятным намерением совершить геройский поступок.

– Ты мне нравишься, – проголосил Джонатан, сжавшись, словно ёж.

Храбро. Сколько же сил ему понадобилось, чтобы выговорить это. Может мой поцелуй так его расшевелил. Я прижалась к его груди, чувствуя робкое дыхание. Его руки грели мне плечи. Я обнимала его как могла, по-своему, прижавшись к груди. Странное чувство, раньше я не замечала, а сейчас прислушиваюсь к сердцам других людей. Не то, чтобы я часто обнимала кого-то, но чувство и правда приятное. Я невольно краснею.

– Ты мне тоже нравишься, – прошептала я, сквозь его вытянутый воротник.

Минуты тянулись бесконечно. Мне всегда казалось, что признания такого рода заставляют сердце вырываться из груди, но мое совершенно спокойно. Как и Джонатана: его сердце медленно успокаивалось, подстраиваясь в такт с моим. Я робко потирала ноги друг о друга. По моим пальцам бежала приятная дрожь.

– Джонатан, как называется слово, когда два человека нравятся друг другу? – спросила я, желая услышать продолжение.

– Любовь, – шепотом произнес он, поглаживая мои растрепанные волосы.

Любовь. Теперь я знаю это слово и чувствую его всем сердцем.

Глава 4

Фестиваль

Звуки художественного класса гипнотизировали меня. Моя нога плыла вдоль холста, чудесным образом воссоздавая мои искренние фантазии. Трудно представить, что еще недавно я не могла даже держать вилку между худощавых пальцев, а сейчас пишу целые картины. Учитель постучал по столу, привлекая к себе внимание. Его уверенный и довольный взгляд говорил о том, что он скажет сейчас что-то хорошее.

– Скоро начинается художественный фестиваль. Ваши работы будут представлены на обозрение уважаемым ценителям искусства, поэтому прошу вас подойти к этому вопросу серьезно, прежде чем выставлять свои картины на показ.