Кики Каллира и нарисованное королевство

Я проводила много времени, глядя из окон дома Воронов на королевство, которое создала и разрушила. В эти неприятные моменты я задавалась вопросом, имеет ли хоть какое-нибудь значение то, что я научилась вшивать солнечные лучи в ткань и варить зелье, которое могло заморозить какое-нибудь маленькое существо на ходу. Какой смысл во всем этом, если я не могу сделать то единственное, что действительно нужно от меня этим детям и этому городу?

На пятый день моего пребывания в альбомном мире Ашвини вернулась домой с новостями.

– Я нашла Гильдию ведьм, – торжественно объявила она.

Шуки радостно захлопала в ладоши.

– Они рассказали тебе о Доброй ведьме?

– Я их еще не видела, – ответила Ашвини. – Просто знаю, где они окажутся завтра на рассвете. Я разговаривала с одним знакомым, который сказал, что пара ведьм из Гильдии будет на черном рынке на станции Тамаринд.

Мне потребовалась секунда, чтобы осмыслить ее слова.

– Значит, ты сможешь пойти на этот рынок на рассвете и найти Гильдию?

– Вот именно, – подтвердила Ашвини.

– Но? – подсказал Лей из угла комнаты, где он притаился, словно дурное предзнаменование.

– Откуда ты знаешь, что есть но?

– Всегда есть какое-нибудь но.

– Есть крохотный подвох, – признала Ашвини. – Очевидно, ведьмы не захотят со мной разговаривать. Они будут говорить только с Кики. А это значит, что тебе придется пойти на черный рынок вместе со мной.

Глава пятнадцатая

На рассвете, когда в розоватом небе виднелась лишь полоска солнечного света, мы с Ашвини и Чамундешвари покинули дом Воронов. Все согласились с тем, что если позволить Симхе пойти вместе с нами, то это привлечет слишком много внимания, поэтому он и предложил вместо себя Чамундешвари. Никто не ожидал неприятностей на этом таинственном черном рынке (по крайней мере, я надеялась, что их не будет!), но в любое время, проведенное вне защиты дома, имелся риск того, что асуры найдут меня, поэтому мы решили: лучше перестраховаться, чем потом сожалеть.

– Это тайный подземный рынок, который всегда открывается на рассвете на станции Тамаринд, – рассказывала Ашвини, когда мы бесшумно скользили по тусклым мощеным улицам, одетые в серо-коричневую и черную одежду, как крестьянки или рыбачки. – Он работает раз в неделю, в разные дни, и Махишасура так и не нашел его до сих пор. Наверное, Гильдия ведьм наложила на него защитное заклинание или что-то в этом роде.

– Почему же он такой секретный? – спросила я. – Чем отличается от других рынков?

– Махишасура берет очень высокий налог с других рынков, – сказала Ашвини. – Если ты хочешь торговать в городе, ты должен платить Махишасуре, чтобы он мог наполнить Лалита Махал как можно больше золотом и драгоценностями. Подземный рынок – единственное место, где люди могут торговать бесплатно.

– И находится он на станции Тамаринд, потому что…

– Раньше это был железнодорожный вокзал, – бодро кивнула Ашвини. – Там много места! – Она бросилась вперед, и ее меч блеснул под потрепанным плащом. – Мне нужно разведать, что там впереди, и убедиться, что наш путь свободен.

Мы с Чамундешвари последовали за ней, и я бросила робкий взгляд на свою версию богини-воительницы. Кажется, она была не очень болтлива.

– Да? – мягко спросила Ашвини.

– Спасибо, что позволили Симхе остаться с нами, пока все это происходит, – сказала я. – Он действительно хорошая компания для нас.

– Прекрасно. Он любит суетиться и уже много лет ни с кем не проводил время, кроме меня, поэтому я подозреваю, что лев в восторге от того, что находится в доме, полном детей.

Я постаралась не хихикнуть при мысли о Симхе в роли заботливого родителя.

– Подозреваю, этим детям тоже нравится, что о них заботятся, – продолжала Чамундешвари, сузив глаза и глядя на Ашвини, идущую впереди. – Особенно ей.

Чувство вины сдавило мне грудь, но я призналась:

– Я не знаю; думаю, что Ашвини нравится быть всеобщим боссом.

– Правда? – спросила Чамундешвари, переводя на меня серьезный взгляд. – Я считаю, что это довольно трудно – быть тринадцатилетней охотницей на монстров и единственным защитником и опекуном нескольких детей, – выражение моего лица, заставило ее слегка смягчиться, и она похлопала меня по плечу. – Ты же не знала.

Через мгновение я спросила:

– Я и тебе все испортила?

– Ну, – серьезно сказала богиня, – я могла бы обойтись и без блесток.

На мгновение мне стало стыдно. Но тут я заметила в ее глазах крошечный огонек и рассмеялась.

– Прости.

– Тебе не следует делать скоропалительных выводов, что ты, как ты выразилась, все испортила, – продолжала она более серьезно. – Будь помягче с собой, Кики. Ты ведь здесь, не так ли? Это говорит мне, что ты добрее и храбрее, чем считаешь.

Через несколько минут мы сели в совершенно неуместный здесь красный лондонский автобус (единственный, по словам Ашвини, который все еще работает в Майсуре), и он довез нас до станции Тамаринд.