Кики Каллира и нарисованное королевство

– Да, кажется, – прямо ответил он. – Но я также знаю, что мы не можем этого сделать, поэтому разумно побеспокоиться о других вещах.

Я хотела бы сделать то же самое, но это оказалось просто невозможно. Ничто не могло отвлечь меня надолго – ни «Гоблины и гаргульи», ни чтение книг, ни даже приготовление досы. Тревога была слишком острой, слишком настойчивой, и она царапала, царапала и царапала меня.

В тот вечер после ужина Ашвини огорошила нас неожиданной информацией.

– Итак, я думала об этом весь день, – объявила она. – И, полагаю, единственное, что нам остается, это отправиться в Лалита Махал и спасти Добрую ведьму.

– Что? – недоверчиво переспросил Джоджо. – Ну уж нет. Нам никогда не попасть внутрь, не говоря уже о том, чтобы выйти оттуда!

– Думаю, мы справимся, – сказала воительница. – Я знаю, что это немного опаснее, чем все, что мы делали раньше, но как иначе мы доберемся до статуи?

Лей резко дернул головой:

– Должен быть лучший способ сделать такое.

– И что это за лучший способ? – спросила его Ашвини. – Ой, ты не знаешь? Я так и думала.

– Если мы отправимся в Лалита Махал, мы не вернемся.

– Мы вернемся, если проявим смекалку.

– У тебя есть способы войти туда и выйти?

– Пока нет, но…

– Тогда это бессмысленно, – отрезал Лей.

Мне очень, очень не хотелось соглашаться с ним, но пришлось. Ашвини, вероятно, – самая храбрая из всех знакомых мне людей, и я восхищалась ею, но я знала Лалита Махал: невозможно как войти, так и выйти из него. Я сделала его таким. По моей задумке, для героев все должно было проходить очень сложно, чтобы их победа казалась более впечатляющей. (Спасибо тебе, Кики в прошлом. Большое спасибо.)

– А что, если попробовать план Б? – тихо спросила я.

Ашвини и Лей перестали спорить и посмотрели на меня. Все остальные тоже повернули головы. Брови Ашвини сдвинулись.

– План Б?

– План Вишну, – пояснила я, сглотнув.

– План, который включает в себя борьбу с Махишасурой и его уничтожение? – уточнил Лей с видом глубокой обреченности. – Этот план?

– Мне он тоже не нравится, ясно? – ответила я. – Сама в ужасе. Но что, если это единственный выход? И что, если так будет лучше?

Ашвини выглядела потрясенной.

– Как это может быть лучше? Ты не сможешь победить его, Кики.

– То есть ты хочешь сказать, – вставил Лей, – что для тебя и твоей дурацкой пижамы с единорогом лучше

сразиться с королем асуров?

– Возможно, для тебя это окажется сюрпризом, но мне абсолютно все равно, что ты считаешь мою пижаму дурацкой, – сказала я. – Мне она нравится. И да, я понимаю, что идея звучит безумно. Может быть, так оно и есть. Но что, если она сработает?

– Это абсолютно ужасная идея, – Лей выглядел так, словно готов был рвать на себе волосы. – Ты продемонстрировала просто невероятную неспособность обращаться с каждым оружием, которое я имел несчастье видеть у тебя в руках, так что понятия не имею, что ты сможешь сделать, если пойдешь против Махишасуры. Если ты не рассчитываешь подкрасться к нему и задушить во сне, то не сможешь его победить. Скорее всего, тебя убьют – и, что еще важнее, вместе с тобой убьют всех нас.

Я изо всех сил старалась не показывать ему когти. Из всех только Лей сказал мне, как много они могут потерять. Разве он не видит, что я пытаюсь найти способ спасти оба наших мира, не превращая их обратно в чернила? Разве не понимает, что я хочу сохранить свою мать и реальный мир в безопасности, не жертвуя ими всеми?

Не сдержавшись, я ответила:

– Я создала этот мир. Он мой. Ты не имеешь права указывать мне, что я могу, а что нет!

Хорошая новость: Лей перестал хмуриться впервые с тех пор, как мы встретились.

Плохая новость: вместо этого он расхохотался.

– Ты говоришь так же, как Махишасура, – простонал он. – Только он страшный, а ты смешная. Ты крошечный тиран, покрытый радужными единорогами. Ты топаешь ногами и кричишь, так как очень хочешь контролировать ситуацию и бесишься, что не можешь этого сделать!

Я чувствовала, что мое лицо горит, и изо всех сил старалась не смотреть на остальных. Сомневалась, что смогу вынести их взгляды.

– Звучит больше как младенец, чем как тиран, – пробормотала я.

Все еще посмеиваясь, Лей отвернулся.

– Ты сама это признаешь.

– Почему же это неправильно – хотеть хоть немного контроля? – потребовала я ответа. – Когда-то я так и делала. И была счастлива. А потом в один прекрасный день счастье исчезло.

Он замер. Затем медленно повернулся и посмотрел на меня.

Слова слетали с моих губ, и их было не остановить.