Кинжал Челлини

— Еще ты подумала, что половина больше трети. Познакомившись со мной, ты решила, что я — тот парень, с которым можно иметь дело. А когда я вернулся и стал нести чушь об исчезновении пудреницы, ты поняла: я тебе просто необходим.

Она по-прежнему демонстрировала мне свой бюст.

— Могу продать информацию. Она обойдется тебе в половину того, что ты получишь за пудреницу.

Я встал, зевая.

— Послушай, крошка, пора спать. Мы сегодня уже вдоволь наговорились. Я покажу тебе, где мы приклоним наши усталые головы.

Испуг и сомнение мелькнули в ее глазах.

— Тебя не интересует моя информация? — резко спросила она.

— Я подумаю. — Я взял ее за руку и повел в спальню. — Возможно, я обойдусь без твоей помощи.

— Нет, не обойдешься, — произнесла она, высвободив руку. — Не надейся на это. Без моей информации пудреница не представляет ценности.

— Это ты так полагаешь, — заметил я, садясь на кровать. — У меня пытливый ум. Я был когда-то сыщиком. Раскрывать тайны — моя профессия.

Она посмотрела мне в глаза; ее щечки напоминали раскаленные угли. Спокойствие и настороженность сменились яростью.

— Я требую половины, — начала Веда, но я швырнул ее на кровать.

— Не кричи на меня, милая, — сказал я. — Хватит говорить о делах. Я хочу развлечься.

— Только не со мной! — сказала она сквозь стиснутые зубы и попыталась вырваться из моих рук, но у меня тоже кисти стальные. — Отпусти меня! Я сейчас закричу!

— Пожалуйста, — сказал я, сжимая ее руки. — Здесь привыкли к крикам. Воплями тут никого не удивишь. Ори сколько есть сил.

— Пусти меня, черт возьми!

Она высвободила одну руку и заехала мне кулаком в челюсть. Моя голова дернулась назад. Веда лягнула меня в голень, затем ударила по шее.

Я решил не церемониться. За последние двадцать четыре часа мне уже изрядно досталось. Я имел репутацию крутого парня, а тут все кому не лень об меня ноги вытирают. Пора показать, что я тоже не ангел.

— Ах, ты так, — сказал я, склонившись над ней. — Ну что ж, синеглазая, сейчас ты у меня поплачешь. Видно, хорошее обращение ты не ценишь.

— Негодяй! — взревела она, вырываясь и норовя ударить меня ногой.

Я крепко схватил ее. Она сделала вид, будто хочет укусить меня, но я ей не поверил. Затем ее руки обвили мою шею и она прижалась ко мне так, словно боялась меня потерять. Я впился губами в ее рот, и она ответила на мой поцелуй. Глаза Веды горели, как две синие звезды.

Я уже говорил: женщины — создания забавные.

Глава седьмая

Зазвонил телефон. Я подскочил как ошпаренный. Моя приятельница оторвала голову от подушки.

— Это не пожар, — сказал я. — Просто кто-то звонит. Испугалась?

Веда выскользнула из моих объятий.

— Не так сильно, как ты, — сказала она и потянулась к трубке, поскольку аппарат стоял с ее стороны.

Я прижал девушку к постели.

— Я сам возьму. Не утруждай себя.

Мне пришлось навалиться на Веду, чтобы взять трубку.

— Ну и манеры у тебя, — сказала Веда.

Я улыбнулся, заглянув в синие глаза, — там бушевал огонь. Я снял трубку с аппарата.

— Я специалист по инвалидам и старым, очень старым дамам, — заверил я Веду и произнес в трубку:

— Алло.

Я услышал голос Кейси.

— Спускайся, Флойд. Крышка с парового котла готова сорваться в любой момент, но я постараюсь удержать ее до твоего прихода.

— Какого еще котла? — сказал я. — Не кричи так, Майк, мои нервы натянуты до предела.

— Бог с ними, твоими нервами, — взревел Майк. — Спускайся, и поживей. Даю пять минут.

Кейси положил трубку.

Я тоже опустил трубку на аппарат, взъерошил пятерней волосы и посмотрел на маленькое бледное личико, высунувшееся из-под одеяла. У любой другой женщины вид сейчас был бы весьма помятый, но Веда сохранила свою привлекательность.

— Привет, — сказал я. — Помнишь меня?

— Как я могу забыть моего мучителя? — сказала она. — Неотесанный мужлан, ты меня раздавил.

— Сладкая смерть, — заметил я, встал с кровати, потянулся, зевнул и оросился к бутылке.

— Хочешь?

— Нет, спасибо. — Веда приподнялась на локте. — Кто звонил?

— Кейси. Мне надо спуститься. Я попрошу принести тебе кофе.

— Что ему надо? — спросила она.

— Он не сказал. Может, ему одиноко.

Я отыскал мои наручные часы среди шмоток, брошенных на туалетный столик. Они показывали двадцать минут двенадцатого.

— Да мы все утро проспали!

— Для этого утра и созданы, — заметила она и свернулась калачиком.

Перед душем я снова приложился к бутылке. Через десять минут я уже входил в кабинет Кейси. Я был бодр, только нервы пошаливали, и шея болела так, словно ее рубанули топором для разделки туш.

Кейси стоял у окна с сигарой в зубах, руки он заложил за спину. Глаза его погрустнели, уголки рта опустились.

Невысокий человек с угодливым выражением лица сидел на краешке самого неудобного кресла в комнате. Он был воплощением скромности и аккуратности. Эти качества проявлялись во всем: в прическе, манере одеваться, улыбке.

— Быстрей не мог? — буркнул Кейси. — Это О’Ридин, начальник полиции.

Я чуть было не дал деру, но мужчина с угодливым лицом вскочил и протянул мне руку.

— Рад с вами познакомиться, мистер Джексон, — сказал он.

Даже его рукопожатие было скромным.

— Очень рад, — добавил О’Ридин.