Клетчатая зебра

– Овсянкин, – коротко представился бодрый тенор. – Наталья Николаевна сказала, что вам нужна помощь. Здрассти, Даша.

– Мы знакомы? – удивилась я.

Овсянкин осторожно кашлянул.

– Лично нет, просто я наслышан о вас, работаю у Константина Львовича Кочкина.

Я обрадовалась:

– Мы с Костей дружим!

– Ага, – хмыкнул Овсянкин. – У него даже поговорка имеется. Если кто из ребят наглупит, Константин Львович кулаком по столу хрясь, глаза навыкат и грохочет: «Что за дрянь происходит? Прямо Дарья Васильева, а не приличный сотрудник!»

Я чуть не подавилась чаем, который в процессе разговора прихлебывала из кружки, но быстро пришла в себя и пробормотала:

– Польщена своей славой. Валера, вы запишете мои вопросы?

– А когда надо исполнить? – поинтересовался через несколько минут Овсянкин, уразумев задание.

– Вчера, – вздохнула я.

– Ясно. Разрешите приступить?

– Начинайте. Кстати, если хотите, могу вручить вам аванс. И… давай сразу перейдем на «ты»? Мы же заочно знакомы!

– Ладно, согласен, но расплатиться лучше потом, – деловито отрапортовал Валерий, – не люблю деньги вперед брать.

Договорить нам не дал звонок в дверь, я бросила трубку на диван и поспешила в прихожую, ожидая увидеть на пороге Дину. Но там обнаружился тощий мужчина, одетый в белый комбинезон. Лицо незнакомца прикрывал щиток из прозрачного пластика, прикрепленный к круглой шапочке, в руках он держал чемоданчик, с которым обычно ходят стилисты.

– Я прибыл за экземпляром, – доложил дядька.

– Вы имеете в виду мышь? – уточнила я.

Посыльный кивнул.

– Лабораторное животное, номер ЭФ семь.

– Отдам посылку только Дине Васильевой! – строго предупредила я.

От большого куста сирени отделилась тень.

– Я здесь. Давайте поговорим!

Я оценила внешний вид дамы, тоже облаченной в белый комбинезон, и с тревогой спросила:

– Что происходит?

Дина указала на садовую скамейку:

– Можно присесть?

– Пожалуйста, – разрешила я.

Мы устроились на жестком сиденье.

– Только не волнуйтесь, – произнесла женщина.

Когда человек начинает разговор с такой фразы, я сразу пугаюсь.

– Что случилось?

– Где мышь?

– В гостиной, сейчас покажу, – вскочила я.

– Нет, – остановила меня Дина, – пусть лучше Александр один отправится. Извините, нам придется в целях безопасности унести и вашу клетку.

Только тогда я правильно оценила внешний вид людей, явившихся за грызуном, стальной контейнер-чемодан с цифровым замком и севшим голосом осведомилась:

– Милая мышка заражена?

– Вирус Аш энд Ап, – загадочно ответила Дина.

– Это опасно? – затряслась я.

Дина наклонила голову набок.

– Честно? Не знаю. И никто не знает. Пока возбудитель существует лишь в лаборатории и передается от одного животного к другому. Случаев заражения среди людей не было. Правда, кое-какие болезни иногда не трогали людей, пока не попадалась личность с сильно ослабленным иммунитетом, вирус внедрялся в организм, мутировал, и начиналась эпидемия.

– А что за болезнь провоцирует ваш Аш энд Ап? – затряслась я.

– Лихорадку реки Нга, – спокойно пояснила Дина. – До недавнего времени она вызывала повальную смерть среди аллигаторов.

Мне стало легче дышать. Конечно, характер у меня не сахар, но на крокодила я мало похожа.

– Потом неожиданно стали погибать зебры, – продолжала Дина, – долгое время считалось, что вирус… ой, вам вряд ли интересны подробности.

– Напротив, – заверила я, – продолжайте.

Моя однофамилица замялась:

– Мы не государственное учреждение, работаем на крупный частный зоопарк. Вам это тоже неинтересно…

– Что с мышью? – попыталась я вытрясти из нее правду.

– Мы не уверены, что ее удалось заразить, – затрещала Дина. – Лаборант в Новосибирске редкий идиот! Он не послушался приказа, побоялся послать животное как положено, передоверил доставку какой-то бабке. Ой, это вам тоже неинтересно. Главное, мы нашли экземпляр, дурак уволен, все тип-топ.

– А я не заболею?

– Ну что вы! – напряженно засмеялась Дина.

– Каковы симптомы лихорадки? – не успокаивалась я.

– Ну, самые обычные, она начинается с респираторных явлений, кашля, насморка, потом возможны аллергические высыпания в виде красных полос или пятен, зуд, почесывание, жар…

– В общем, ерунда, – обрадовалась я.

– Температура поднимается выше сорока, и организм погибает, – договорила Дина.

– В-в-всегда? – прозаикалась я.

– Среди аллигаторов стопроцентная смертность, – не оставила мне шанса на надежду однофамилица. – У зебр выживает одна из сотни.

– А люди? – пискнула я. – У них каков прогноз?

– Лихорадка не передается человеку. Во всяком случае, считается, что нет ни малейшей опасности. Но если вы волнуетесь… вот визитка, звоните, в случае чего мы сразу примчимся, – пообещала гостья.

– Экземпляр выловлен, – отрапортовал мужчина, выходя из дома.

Дина поднялась.

– Жаль уезжать, воздух у вас тут волшебный. Да, кстати, ваша посылка!

У меня в руках очутился довольно большой пакет.

– Уж извините, – не останавливаясь, на ходу говорила Дина, направляясь к здоровенному черному джипу с затонированными стеклами, – я открыла сверток, думала, там носитель вируса. Очень милая утка, вся такая… бело-голубая.