Клятва на верность

— Я хочу, чтобы похоронили меня где-нибудь вдали от города, на каком-нибудь дальнем кладбище. Тем более что, как вы все знаете, на Ваганьково уже есть одна могила моя, но та фиктивная, а я хочу чтоб настоящая была подалее от столицы. Я ведь никогда не любил городской суеты, чужого любопытного глаза. И пуще всего не любил, чтобы смотрели на меня во время сна. Вот хочу, чтобы мой вечный сон не тревожил никто посторонний. И пусть о моей могиле знают немногие — только вы, только вас буду ждать там на свидание… И надпись на камне сделайте простую: «Здесь лежит Медведь». И все.

Выпили и за это. Потом, отложив вилку, Граф обвел взглядом братву и спросил о том, о чем думали все:

— Георгий Иванович, есть еще вопрос. Может, один из самых главных. Кто останется после тебя? — Он еще раз обвел глазами всех и неопределенно махнул головой. — Конечно, мы и сами можем решить это дело. Свято место пусто не бывает. Но могут начаться разборки. Так что за тобой слово: кого хочешь оставить после себя?

Все одобрительно зашумели. Вопрос действительно был серьезный и занимал всех. Кто будет верховным судьей и хозяином большого общака после Медведя? Каждый прикидывал себя на это место, думал о других, сопоставлял. И потому неожиданным оказались слова умирающего, сказанные слабым, но твердым голосом.

— Раз вы сами спросили, я отвечу. Но прошу обдумать, прежде чем высказываться… — Он помолчал. — А оставить после себя я решил вот этого парня.

И указал на Варяга. Наступила мертвая тишина. Все сидящие за столом уставились на Варяга, Медведь и Варяг смотрели на воров.

— Что же это?.. — тихо крякнул Федул и осекся: видно, был ошарашен.

— Да, Медведь, разъясни! — вскрикнул Граф. — Что-то мы не понимаем тебя. Зачем нам нужен человек со стороны, зачем нам варяг? Неужели среди нас нет достойного?

— А ведь ты угадал, Граф, — слабо усмехнулся Медведь. — Не я, а ты сказал. Я хочу оставить после себя — Варяга.

Владислав буквально кожей почувствовал обжигающие взгляды четырнадцати пар глаз. Лишь Медведь смотрел не на него, а на остальных. Он думал, что если сейчас ситуация не переломится в пользу Варяга, дело может закончиться кровью. Не сегодня. Может быть, даже не сразу после его смерти. Но закончится обязательно. Кто-кто, а он, Медведь, знал. Не раз и не два проходил в его присутствии подобный передел власти, покуда он сам не стал во главе смотрящих. За время его правления все отвыкли от разборок — но тем кровавее будет следующая. Этого надо было избежать во что бы то ни стало.

— Все вы знаете Варяга. Помните его. Славный вор, достойный. Все вы принимали его на нашем сходе. Мы готовили своего законника для работы в совсем других сферах, чем раньше. Варяг справился с порученным ему делом. И вот он перед вами.

— Не знаю, — засомневался Федул. — Давно о Варяге не было ни слуху ни духу. Давно его никто не видел. Этот, что ли, Варяг? Не больно-то похож, как я помню…

— Верно, Федул, — кивнул Медведь. — Не больно. Мы сделали ему пластическую операцию, сварганили ксивы новые, даже наколки воровские свели. Кроме одной, самой важной…

— Мало ли!.. Ну и что, что операция? — не унимался Федул. — На взгляд-то — фраер есть фраер.

— Пусть он сам о себе расскажет, — подал голос Лис. — Чем все это время занимался? Чем может быть полезен нашему делу?

Владислав глянул на Медведя, точно искал поддержки, и начал спокойно:

— Я, люди, директор научного института. Доктор экономических наук, занимаюсь международной экономикой. Параллельно у меня крупный бизнес — производство, банки, нефть, бензин, казино… Все легальное. Я не «крышую», я сам занимаюсь бизнесом. А чем могу быть полезен сходняку? Думаю, многим. Во-первых, предлагаю сменить наши приоритеты и перестроить нашу работу с внутреннего рынка на внешний. Я имею в виду Европу. Нам уже пора подумать о том, чтобы вытеснить окопавшиеся там мафиозные кланы. Восточная и Южная Европа уже созрела принять нас, особенно Польша, Чехословакия, Греция, Кипр, но нам надо шевелиться. Что касается России, то тут сейчас главное — взять под контроль банковскую систему. Много банков России уже под моим контролем. Но я один не могу. Мне нужны партнеры…

— Да что ты несешь, Варяг! — недовольно рявкнул с дальнего края стола Паша Сибирский. — У меня в Красноярске под крышей местные отделения СБС-Агро уже стоят!

— Я же толкую! — в голосе Варяга зазвучали стальные нотки. — Крышевать — дело прошлое. Теперь надо не крышевать банки, а самим их открывать, самим ими владеть! И то же самое надо сделать и в Восточной Европе. А впоследствии — и в Западной.

— Ну и на какого хрена? — уже поспокойнее брякнул Паша.

— А на такого, что мы через свои банки сможем крутить миллионами… не рублей, а баксов, сможем легально прокручивать крупные сделки! Я не исключаю, что настанет день, когда крупнейшие банки мира перейдут под наш контроль. А это уже другая экономика! Это тебе, Паша, не у банкира Смоленского от жопы отщипывать жирные куски, а самому диктовать банковскую политику в какой-нибудь Бельгии!