Клинки Керитона ч.1-2 (СИ)

Оказалось, что Халога за последние минуты лишился не одного, а целых двух бойцов, и виной тому была вовсе не Рицу...

Ящер занял прежнюю позицию и молниеносно оценил обстановку: казавшийся безобидным Кланга склонился над бездыханным телом Битта и, не зная, что сзади к нему приближается Мигоса, шарил по карманам убитого. Похоже было, что розовощёкий воин ещё не видел тела соплеменника и не подозревал о нависшей над ним самим опасности.

Сидевшая в стороне Эдэн зашлась беззвучным плачем, она раскачивалась взад и вперёд, закрыв кулачками рот. Белый ворон у её ног с невозмутимым видом чистил перепачканные в крови перья.

-- Что с ним? -- ещё не осознав произошедшего, тронул старика за плечо Мигоса.

Кланга обернулся, вскрикнув от неожиданности, и потянулся дрожавшей рукой к убитому. К чести молодого воина будет сказано, что он успел-таки схватить старика за запястье, когда рап-сах был выдернут из тела Битта уже наполовину.

-- Как? Почему? Ты что натворил, выродок Паучий? -- крик розовощёкого юнца сорвался на фальцет.

-- Это не я, -- на голубом глазу взвился старик, но тут же деланно размяк и захныкал, -- убей меня, сынок, убей! -- он завращал глазами и замотал головой, очень правдоподобно изображая помешательство, одновременно ныряя правой рукой в левый рукав балахона. Затем, резко распрямившись, с быстротой молнии вонзил выхваченную рамбу Мигоса под подбородок.

Тот всхрапнул, жадно хватая ртом воздух, и попятился, но на ногах не удержался и упал сперва на колено, а затем, потеряв равновесие, и вовсе завалился на бок. Впился обеими руками в рассечённое горло, пытаясь остановить выплёскивавшуюся толчками кровь. Вскоре силы окончательно оставили молодого верэнга, и он, неестественно вывернувшись, рухнул ничком на землю. И уже через мгновение холодное отражение закатного неба навсегда застыло в его помутневших зрачках.

"Ещё один! Какой всё-таки, старый, молодец! -- похвалил нежданного помощника Гитока. -- Немного обождать было не такой уж и плохой мыслью. Не знаю, что ты там задумал, Паучок, но если решил помочь мне перебить эту Воронью стаю, то, клянусь кровью Виноки, ты заслуживаешь долгожданной смерти, -- он бросил взгляд на Рицу, бесстрастно взиравшую на учинённую стариком бойню, и сделал очередной знак, на этот раз означавший: -- Ждём пока. Не спешим".

Ветер нещадно трепал одежды и волосёнки старца, пытался сорвать балахон с его тщедушного тела, но тот лишь кряхтел и, не обращая никакого внимания на непогоду, с беспокойством вслушивался в тишину. Огромный белый ворон бродил около него, оставляя на камнях кровавые цепочки следов. Внезапно старик повернулся и уставился своими слезящимися глазёнками прямо на Рицу. Зная способности напарницы к маскировке, Гитока готов был поклясться, что старик не может её видеть, но тем не менее тот продолжал стоять и пялиться прямо в её сторону. Затем он что-то негромко сказал литивийке, и та, послушно бросившись к палаткам, принялась запихивать вещи в большую кожаную суму. Кланга же неспешно подошёл к полупотухшим углям и, странно перебирая короткими пальчиками воздух, опустился на колени. Некоторое время он молча водил по земле руками, а затем, издав неожиданно резкий и низкий рык, вонзил кулаки прямо в дымящиеся угли.

Он затрясся и задышал прерывисто и хрипло, запари?л всем телом, завращал головой. Угли вспыхнули, а вместе с тем от старика кругами прокатилась волна мелкой дрожи, точно от брошенного в воду камня.

Вскоре толчки достигли Гитока, и Ящер смог по достоинству оценить их силу.

Волна ударила его в грудь и опрокинула на спину. Порыв ветра разбил тяжёлые капли о лицо, обдал его мусором: листьями, песком и пеплом. Гитока закашлялся, мельком он увидел искажённое страхом лицо литивийской девочки, услышал её визг и вспомнил про Ящерку.

-- Рицу! -- задохнулся он в крике, голос его низко задребезжал, задёргалась вспухшая под глазом бордовая жилка (память о Битта: как-никак, а тот пытался сопротивляться).

В какое-то мгновение Ящер решил, что оглох. Затем звуки стали возвращаться к нему, а в отдалении, с другой стороны тропы, послышались трели филаре.

"Хвала Виноки, Рицу жива!" -- Ящер привстал и уставился на старика.

Кланга сидел к нему боком, погрузив руки в пылавшие угли. Неподалёку посреди дымившейся поляны сидела на коленках юная литивийка: вся в грязи, волосы растрёпанны, глаза округлились от ужаса. Пылавшее жаром, постепенно увеличивавшееся в размерах и помолодевшее тело Паука, казалось, впитывало высокое пламя костра внутрь себя. Оно сливалось с ним, а враз окрепшие и удлинившиеся руки старика покрылись трещинами, в глубине которых проблескивала бурлившая лава. Тёмно-красные язычки пламени медленно поднимались вверх, освещая сосредоточенное лицо Кланга, в небо струились потоки бордового дыма.