Ключ Лжеца

— Я имею в виду корабль нормальных размеров, который отвезёт нас на юг. — Осматривая волны, я не замечал ни следа более крупного судна, на встречу которому, как я предполагал, мы плыли.

Снорри поджал губы так, словно я оскорбил его мать.

— Ты в нём сидишь.

— Ой, да ладно… — Я запнулся под тяжестью его взгляда. — Серьёзно? Мы поплывём через море до самого Маладона на этой лодочке?

В качестве ответа Снорри осушил вёсла и начал готовить парус.

— Святый Боже. — Я сел на носу, с мокрой от брызг шеей, и посмотрел на сланцево-серое море, с белыми пятнами в тех местах, где ветер рвал верхушки волн. Большую часть путешествия на север я провёл без сознания, и это было благословением. Возвращение придётся вынести без блаженства забвения.

— Ял, Снорри собирается заходить в порты вдоль берега, — крикнул Туттугу со своей кучи на корме. — Чтобы пересечь Карловы воды, мы отплывём из Кристиана. Только тогда мы потеряем землю из вида.

— Это большое утешение, Туттугу. Я всегда предпочитаю тонуть, видя землю.

Часы шли за часами, и норсийцы явно неплохо проводили время. Что до меня, то я оставался во власти страдания от похмелья, приправленного внушительной дозой табуретки-по-голове. Изредка я прикасался к носу, пытаясь убедиться, что удар Астрид его не сломал. Она мне нравилась, и меня печалило, что мы уже не приласкаем друг друга в постели её муженька. Я догадывался, что она игнорировала мои походы налево, пока могла считать себя центром и высшей точкой моих ухаживаний. А когда я стал волочиться за высокородной дочерью ярла, и делал это настолько публично — должно быть, этого её гордость уже вынести не могла. Я потёр челюсть и поморщился. Чёрт, я уже скучал по ней.

— Вот. — Снорри сунул мне помятую оловянную кружку.

— Ром? — Я поднял голову и покосился на содержимое. Я твёрдо верю в опохмел, а морские приключения, по моему опыту (в основном воображаемому), не обходятся без рома.

— Вода.

Со вздохом я распрямился. Солнце взобралось уже до своей высшей точки, бледный круг с трудом просвечивал через белую дымку облаков.

— Похоже, вовремя ты собрался в путь. Хотя и по ошибке. Но если бы ты не был готов отплыть, мне уже связали бы руки. Или чего похуже.

— Это серендипность.

— Серен-что-сть? — Я глотнул воды. Ну и гадость. Как в целом и вся вода.

— Счастливая случайность, — сказал Снорри.

— Уф. — Варвары должны знать своё место, а использование длинных слов под это не попадает. — Но всё равно, безумием было отплывать в начале года. Смотри! Повсюду до сих пор плавает лёд! — Я указал на большую льдину, на которой вполне мог поместиться маленький домик. — Если мы врежемся в такую, от этой лодочки ничего не останется. — Я переполз назад, поближе к нему и к мачте.

— Тогда лучше не мешай мне править. — И словно в доказательство он швырнул нас влево, какой-то смертоносный кусок дерева пролетел в паре дюймов над моей головой, и парус повернулся.

— К чему такая спешка? — Теперь, когда пропал соблазн трёх восхитительных женщин, увлечённых моим внушительным обаянием, я с бо́льшей готовностью мог выслушивать доводы Снорри об оголтелом отъезде. Я мстительно решил использовать в разговоре слово "оголтело". — К чему вся эта оголтелость?

— Ял, мы это уже проходили. До конца! — Снорри стиснул зубы, его мышцы напряглись.

— Расскажи снова. В море такие вещи понятнее. — Под этим я подразумевал, что в прошлый раз не слушал, поскольку его слова казались мне просто десятком различных доводов, чтобы вырвать меня из тепла таверны и из рук Эдды. Я буду скучать по Эдде, она и правда милая девушка. А ещё — демон в мехах. На самом деле иногда мне казалось, что это я для неё — иностранная пассия, а не наоборот. Она никогда не заводила разговоров о знакомстве с родителями. Никогда не шептала своему принцу о свадьбе… Человек, который наслаждался бы чуть меньше меня, мог бы даже решить, что его гордость уязвлена. Северные обычаи очень странные. Я не жалуюсь… но они странные. Между этими тремя женщинами я провёл зиму в постоянном истощении. И без нависшей угрозы смерти, у меня, возможно, никогда не нашлось бы сил уехать. Так и прожил бы свою жизнь — уставшим, но счастливым трактирщиком в Тронде. — Расскажи ещё раз, и мы больше никогда не будем об этом говорить!

— Я говорил тебе сот…

Я наклонился сблевануть.

— Ладно! — Снорри поднял руку, останавливая меня. — Если это не даст тебе заблевать всю мою лодку. — На миг он наклонился за борт, направляя лодку своим весом, а потом сел обратно. — Туттугу! — Он приставил два пальца к глазам, показывая следить за льдинами. — Этот ключ. — Снорри похлопал по овечьей куртке над сердцем. — Нам он достался нелегко. — Туттугу фыркнул. Я едва не содрогнулся. У меня неплохо получалось забывать всё, случившееся между днём, когда мы покинули Тронд, направляясь в Чёрный форт, и нашим возвращением назад. К несчастью, пары намёков было достаточно, чтобы воспоминания начали просачиваться через барьеры. В частности, меня снова начал преследовать скрежет железных петель, раздававшийся, когда дверь за дверью сдавались нерождённому капитану и тому проклятому ключу.