Ключ Лжеца

— Уф, мы… ничего такого. — Я покрепче взялся за ножки табуретки. Если я их отпущу, то тем самым передам ей оружие. Даже в моём опасном положении меня посещали видения Ядвиги — черноволосой, очень симпатичной, с порочными глазами. В её невысоком, но манящем теле было всё, о чём только мог пожелать мужчина. — Нас всего лишь познакомили.

— Должно быть, это было довольно близкое знакомство, раз ярл Соррен созывает своих хускарлов, чтобы тебя привели на суд!

— Ох, чёрт. — Я выпустил табурет. Суд на севере часто означает, что тебе выломают рёбра из груди.

— Что за шум? — Сонный голос из-за моей спины.

Я повернулся и увидел Эдду, босиком стоявшую на лестнице. Она завернулась в наши постельные меха, из-под которых внизу виднелись стройные ножки, а сверху молочно-белые плечи, на которые спускались белые волосы.

Обернуться было для меня ошибкой. Никогда не выпускай из вида потенциального противника. Особенно если только что передал ей оружие.

— Тихо! — К моей груди приложилась рука и опустила меня обратно на пол, который, казалось, был покрыт толстым слоем грязи.

— Какого… — Я открыл глаза и обнаружил, что кто-то стоит надо мной, кто-то большой. — Ой! — Большой кто-то ткнул неловкими пальцами в очень болезненную точку над моей скулой.

— Просто убираю занозы. — Кто-то большой и толстый.

— Слезь с меня, Туттугу! — Я с трудом снова поднялся, на этот раз умудрившись сесть. — Что случилось?

— Ты получил табуреткой.

Я тихо застонал.

— Табуретки я не помню, я АА-Й! Какого чёрта? — Казалось, Туттугу щиплет и тыкает самую больную часть моего лица.

— Может, ты и не помнишь табуретку, но я извлекаю её части из твоей щеки, так что сиди спокойно. Не хотим же мы портить эту привлекательную внешность, а?

Я изо всех сил постарался сидеть спокойно. Это была правда, привлекательная внешность и титул — вот, по большей части, и всё, что у меня осталось, и я не собирался терять ни то, ни другое. Чтобы отвлечь разум от боли, я попытался вспомнить, как же так получились, что меня избили моей же мебелью. Бесполезно. Какое-то смутное воспоминание о пронзительных криках и воплях… кто-то пинал меня на полу… щёлочками прищуренных глаз я мельком видел, как две женщины уходят рука об руку — одна изящная, бледная, юная, а другая высокая, золотоволосая, лет тридцати. Ни одна не обернулась.

— Ну вот! Поднимайся. Сейчас лучше не сделать. — Туттугу потянул меня за руку, помогая мне подняться.

Я встал, покачиваясь и чувствуя тошноту. Голова раскалывалась, возможно, я до сих пор был немного пьян, и, сложно поверить, слегка возбуждён.

— Пойдём. Надо идти. — Туттугу потащил меня в сторону яркого света в дверях. Я попытался идти прямо, но это у меня не получилось.

— Куда? — Весна в Тронде оказалась суровей, чем середина зимы в Красной Марке, и у меня не было желания выходить на улицу.

— В доки! — Туттугу казался встревоженным. — Мы можем успеть!

— Зачем? Успеть что? — Я не помнил, что было утром, но зато помнил, что "встревоженный" — это обычное состояние Туттугу. Я вырвался из его рук. — Постель. Вот куда я собираюсь.

— Ну, если хочешь, чтобы там тебя нашли люди ярла Соррена…

— А какое мне дело до ярла Соррена… ох. — Я вспомнил Ядвигу. Вспомнил её на мехах в доме ярла, когда все остальные всё ещё веселились на свадебном пиру её сестры. Вспомнил её на моей накидке во время неосмотрительного свидания на улице. Спереди благодаря Ядвиге мне было тепло, но, чёрт возьми, как мёрзла задница! Я вспомнил её наверху в таверне, когда однажды ей удалось ускользнуть от телохранителей… Я ещё удивлялся, что тем днём от тряски не свалились все три топора с вывески над входом. — Дай мне минутку… две минутки! — Я вытянул руку, останавливая Туттугу, и бросился наверх.

Минутки в комнате оказалось вполне достаточно. Я топнул по неприколоченной половице, выгреб свои ценности, подхватил одежду в охапку и спустился по лестнице прежде, чем Туттугу успел почесать подбородок.

— Почему в доки? — выпалил я. Быстрее было бы сбежать в холмы, а потом лодкой из Хьёрла в фьорд Айофля вдоль побережья. — В доках они будут искать в первую очередь! — Пока я буду там договариваться о проезде в Маладон или в Тертаны, люди ярла меня найдут.

Туттугу обошёл Флоки Ронгхельма, храпевшего возле бара.

— Снорри уже там, готовится отплывать. — Он, кряхтя, согнулся за баром.

— Снорри? Отплывать? — Похоже, табурет отбил не только утренние воспоминания. — Почему? Куда он собрался?

Туттугу выпрямился, держа мой меч, который запылился за то время, что лежал спрятанным за барной стойкой. Я не стал протягивать за ним руку. Прекрасно носить меч там, где никто не станет считать его приглашением к драке — но Тронд был не из таких мест.

— Бери! — Туттугу протянул мне рукоять.

Я проигнорировал меч, напяливая одежду — грубую северную ткань, зудящую, но тёплую.

— С каких это пор у Снорри есть лодка? — Он продал "Икею" ради денег на экспедицию к Чёрному форту, уж это-то я помнил.