Клюква со вкусом смерти

– Прекрасно! Еду! – обрадовано прищелкнул пальцами Дубовик.

– Не погоняй! – засмеялся Поленников. – «Лошади» у тебя нет. Так что, я за шофера!

– А пельмени? Может быть, сначала поедите? – растерянно спросила Лидия Семеновна. – Ведь унесётесь на всю ночь!..

– Потом, матушка, потом! – Поленников ласково потрепал жену по щеке. – Тут промедление смерти подобно! Верно говорю, Андрей Ефимович?

– Да уж! С нашим злодеем того и жди, что довершит своё грязное дело!

Гаврилов, довольный, пил чай, откинувшись на подушки.

– Вот, полюбуйтесь – уникум! – Забелин широко улыбался, указывая на старика. – Представляете, я ему читал книгу, про болота, – это я решил проверить одну методику, – и вот вам, пожалуйста, результат! Значит, работает! Об этом мне надо будет написать профессору Филатову. Надо же – вспомнил! – фельдшер никак не мог сдержать своего восторга.

– Напишите, а я от себя вашему начальству доложу об этих успехах и вашем старании. Вы молодец! – Дубовик похлопал Забелина по плечу. – Но сейчас я вынужден вас попросить оставить меня наедине с больным.

– Да-да, конечно! Удаляюсь! Только… не перенапрягайтесь! – эти слова относились уже к Гаврилову. – Товарищ подполковник, а вас прошу: не давайте ему курить! Для него сейчас никотин – самый главный враг.

– Иди, доктор, теперь меня уже ничего не возьмёт! Голова прошла проверку на прочность! – старик рассыпался мелким смешком, довольный своей шуткой.

– Так, Мирон Иванович, весьма рад за вас, но дело не терпит отлагательств. Кто вас ударил? – Дубовик присел на стул напротив кровати больного.

– Вот на этот вопрос не отвечу. Я ведь тогда сильно с похмелья болел. Ну, Спиридоныч с вашим пареньком пришли, а я… Ну, сам понимаешь… Они, значит, сказали, что позже придут, вот я и ждал их. Уже второй стакан маханул, – это у меня похмельная доза, – слышу, вроде кто возится в сенях, я и вышел. Ну, и всё!.. Темнота!..

– Ладно… – Дубовик хмуро потёр подбородок. – Хорошо, это мне понятно. А теперь расскажите всё, что вам известно о человеке с болот, – он пронзительно посмотрел старику прямо в глаза, тот от неожиданности поперхнулся чаем и отвел глаза.

– Так я это… Не знаю никого. Все говорят, а я не видел, – Гаврилов суетливо завертелся на кровати, морщась. – Голова что-то болит…

– Врать не советую. Не посмотрю, что больной – арестую, – свирепо произнес подполковник, положив руку на плечо старика и сжав его, таким образом, убедив Гаврилова в серьёзности своих намерений. – Надоели мне все эти жмурки! Давай, старик, рассказывай!

– А ты это… товарищ начальник, никому не выдашь меня? – старик понизил голос, тоже незаметно для себя переходя на «ты». – У меня там, понимаешь, «прикормленные» места…

– Давай без торговли! – в голосе Дубовика, по-прежнему, звенел металл.

– Ох, лишаюсь заповедных мест своих! Чего уж!.. Ну, значит, такое дело… Позапрошлым летом, в августе это было, пошел я на глуховские болота за клюковкой. В городе её хорошо берут, а я работник-то уже никудышный, заработок мал, вот и пробиваюсь, где грибком, где ягодкой. Тут-то всё уже повытоптали, хоть и страшновато ходить, а всё одно – ходят! Куда без его, без леса-то? Ну, подсобирал кое-что по краю болотины и уж было собрался вертаться назад, как тут из кустов во весь рост такое чудище поднялось!.. Так-то вроде человек человеком, а рожа!.. Белая-белая, вместо глаз и рта щели одни. Я заорал по матери да ломанулся в лес, лукошко с ягодами бросил – такой страх разобрал! Ну, несколько шагов пробежал и!.. В медвежью яму влетел с разбегу! Как не расшибся – не пойму? Хорошо, что яма старая, колья все в ней сгнили, а то бы!.. И… это… веришь, товарищ начальник, – никому про это не говорил, а тебе скажу, чтобы понятней было, какой страх меня обуял, – одним словом… штаны себе испаганил… – старик хохотнул. – А закурить у тебя нет? Пока доктор не видит…

– Я привык к дисциплине. Сказано – нельзя, значит, нельзя! – Дубовик улыбнулся одними уголками губ над рассказом больного. – Я слушаю дальше!