Клуб мертвых поэтов

– Хорошо. Значит, все решено, – сказала я и достала телефон. – Господин Падроне? Это Охотникова. Как там наши дела? Правда?! Вот чудесные новости. Значит, все формальности улажены и мы можем уехать домой уже завтра? Просто здорово, у нас как раз билеты на самолет с открытой датой. Господин адвокат, у меня есть для вас новое дело. Да, такое же непростое, как предыдущее. Но очень хорошо оплачиваемое, поверьте. Жду вас в палаццо «Дельфино» через час. Успеете? Вот и отлично.

– Всем привет! А что это вы такие смурные?

В столовую, зевая, вошел Никита Котов.

– Почему меня не разбудили? – Взгляд юноши пробежался по лицам друзей, задержался на Климченко, потом уставился на меня. – Женя, что тут, в конце концов, творится?!

– Это долгая история, – сказала я, улыбаясь. – Если ты никуда на торопишься, могу рассказать.

Глава 9

На следующее утро наступило время прощаться с Венецией. Поначалу я хотела свалить отсюда без всякого прощания, лишь бы побыстрее. Но Никита настоял на том, чтобы в последний раз осмотреть город, в котором он провел почти два года своей жизни. В час дня должен был улететь наш самолет, так что я подарила мальчишке это утро. Правда, Никита мечтал побродить по Венеции в одиночестве, но уж тут я уперлась – сказала, что не позволю ему влипнуть в неприятности всего за несколько часов до вылета. Так что мы гуляли по Венеции, как юные влюбленные. Никита, с которым я толком и не успела познакомиться – слишком занята была, решая его проблемы, – оказался интересным собеседником. Молодой человек и в самом деле был влюблен в этот город, одно из чудес света. В отличие от меня…

– Никита, давно хочу спросить, – не выдержала я наконец, прерывая поток исторической информации, – почему это у вашего отца на гербе какие-то листья? Дубовые, что ли?

– А, точно! – засмеялся молодой человек. – Герб папа заказал давно, лет десять назад. Нанял настоящего геральдиста, тот раскопал нам каких-то шотландских предков. За такие деньги он бы и нашей кошке их раскопал. А листья – это просто. Папа в детстве жил рядом с городским парком. Помните такой в Тарасове? Там еще дубы растут, их сажали пленные французы, солдаты Наполеона. Так вот, папа там целыми днями пропадал, его мать, моя бабка, пила по-черному и сына из дома выгоняла в любую погоду. Он рассказывал, что эти желуди даже есть пытался, когда совсем голодно было.

– Так что на герб он поместил их не случайно, – задумчиво проговорила я.

– «Чтобы никогда не забывать, кто я и откуда», – процитировал отца Никита.

Мы поплавали в гондоле, побродили по Сан-Марко. Спасибо хоть музеями Никита не интересовался. Юный Котов рассказывал мне об очередном историческом месте или каком-нибудь памятнике, а я думала о другом.

Мои мысли то и дело возвращались к Алисе Виннер. Мы с Падроне заключили соглашение – как только наш самолет покидает взлетную полосу аэропорта Марко Поло, адвокат заявляет в полицию. Вчера Луиджи уединился с преступницей в гостиной и сумел разговорить ее. Показания, естественно, были тщательно записаны на видео. Алиса нисколько не пыталась выгородить себя, свалить вину на своих сообщников. Мы узнали, что Виктор Гробовский действительно когда-то был польским студентом, но вот уже четыре года находился в Италии, промышляя мелкими преступлениями. А тот, кого я называла Марчелло, с тринадцати лет кантовался по исправительным учреждениям для малолетних преступников. Гробовский где-то нашел его, немного обтесал, привел в приличный вид, и вместе они занялись прибыльным бизнесом – ловлей «на живца» и грабежом богатых иностранок.

О прошлом Алиса говорила много и с удовольствием – Падроне потом сказал мне: «Бедной девочке нужно было просто, чтобы ее кто-то выслушал». Но я вспомнила Шелли со стилетом в груди, и сочувствию в моем холодном сердце места не нашлось.

А вот в будущее девушка не заглядывала. Падроне задал ей вопрос, как Алиса планировала жить дальше, после того как с последним из романтиков будет покончено. Девушка не смогла на него ответить. У Луиджи, который имел опыт в таких делах, создалось впечатление, что Алиса завершила бы череду своих преступлений каким-нибудь эффектным штрихом – прыжком в канал, к примеру. Так что, получается, мы этой мерзавке еще и жизнь спасли…

Что ж, эта история закончилась. Всего через несколько часов мы с Никитой улетим в Россию. Ранний рейс уже унес Кирилла Тихонова – в прошлом Кольриджа – и его жену на родину. Сергей Коробков и Виталий Климченко – бывшие Байрон и Китс – стерегут Ингу Глазову, она же Виннер. Как только наш самолет оторвется от земли, Падроне обратится к комиссару Орфанелли, поскольку тот в курсе случившегося.

Вчера поздно ночью я позвонила в Тарасов и имела длительную беседу с Ильей Никитичем Котовым. Миллионер пообещал мне, что услуги одного ловкого адвоката будут соответствующим образом оплачены, и даже предложил премиальные – сам, кстати, предложил, никто его за язык не тянул. Так что Луиджи будет доволен.