Князь-волхв. Тропа колдунов. Алмазный трон

Издали такой чудной самострел жертву, конечно, не достанет, и броню, даже легкую, не пробьет, но бездоспешного человека с нескольких шагов сразит легко. А уж если в трубку вставлена отравленная стрела…

– Ясно, – кивнул Угрим. – Расчет был на то, что от безоружного и неспособного к магии подвоха не ждут. Кто-то хотел не только умыкнуть Арину и Кость, но и меня порешить. Для этого и прислали латинянина.

– Тут это… – спохватившись, Тимофей перевернул труп. – Вроде бы еще одна стрелка тут была. Здесь вот, где красная тряпица. Она, видать, Зигфрида и убила.

– Ну-ка, ну-ка… – заинтересовался Угрим. Князь склонился над телом барона. Зажал шелковую ленту в кулаке. Рванул.

Хлюпнуло. Из кровоточащей раны выскользнул стальной наконечник. По форме острие напоминало ивовый лист с частыми и мелкими зазубринами по заточенной кромке. Металл слабо светился сквозь свежую кровь. Заколдован стальной листик – ясное дело. И кто-то в нужный момент пробудил скрытую в нем магию.

Некоторое время Угрим удерживал кусочек металла на весу. Князь внимательно и настороженно рассматривал странное оружие. Острие на красной ленте гипнотизировало, усыпляло… Лист-наконечник покачивался, словно маятник, истекающий кровью. Туда-сюда, туда-сюда, туда-сю…

Рывок! Тряпичный хвост в руке Угрима неожиданно дернулся. Заточенная сталь метнулась в лицо князю – точно в правый глаз. Однако князь-волхв был начеку и успел свободной рукой перехватить узел, связывающий наконечник и ленту. Угрим словно поймал ядовитую змеюку. По-над шеей схватил, чтобы не смогла ужалить.

– Вот, значит, в чем дело, – по губам князя скользнула слабая усмешка.

– В чем, княже? – не утерпел Тимофей.

– С ним, – Угрим кивнул на мертвого Зигфрида, – не церемонились. Над латинянином не произносили сложных заклинаний и не проводили долгих ритуалов. Его подчинили быстро и просто. В Зигфрида воткнули заговоренную сталь. После этого он себе не принадлежал. Власть над ним обрело вот это…

Князь поднял стрелку с красным хвостом. Угрим держал ее крепко, растянув во всю длину, но Тимофею казалось, будто шелковая лента пытается извиваться, словно живая. Ну точно змея!

– Я не мог проникнуть в помыслы латинянина не потому, что они были укрыты магией, а потому что их не было вовсе, – продолжал Угрим. – Его поступками управляло наложенное на сталь заклятье. А когда пришло время, оно же расправилось с ним.

Князь что-то шепнул. С силой дернул светящееся острие в одну сторону, а шелковый хвост – в другую. Красная лента оторвалась от наконечника. Призрачные отблески на металле погасли. Чары рассеялись. Зазубренное острие стало обычным куском железа.

Угрим отбросил наконечник в сторону. Скомкал тряпицу в кулаке. Поймав удивленный взгляд Тимофея, объяснил:

– Лента связывала заговоренный металл с тем, кто наложил заговор. Быть может, мне тоже удастся воспользоваться этой связью.

Слова князя были не вполне понятны, но Тимофей уже не успевал ни о чем спросить.

Раздавшийся сзади топот заставил его обернуться. Рука по привычке дернулась к ножнам. Да только в ножнах-то сейчас пусто!

К счастью, клинок не понадобился: в залу ввалились Феодорлих и Огадай с толпой слуг и телохранителей. Союзнички пожаловали, крысий потрох! Вовремя, нечего сказать…

Ханские нукеры и императорские рыцари остановились, завертели головами.

– Коназ! – вперед выступил Огадай. Хан был недоволен, если не сказать – взбешен. – Мы тебя ищем по всей крепости!

Сапоги Огадая подняли облачко инистой пыли. Взгляд раскосых глаз скользнул по кровавым росплескам, оставшимся от бесерменского колдуна, по жаровне, покрытой изморозью, по заледеневшим коврам.

– Что здесь происходит, урус? – процедил хан сквозь зубы.

Через плотные ряды воинов протолкнулся Феодорлих. Император уставился на мертвого барона.

– Зигфрид?!

Феодорлих поднял глаза на Угрима:

– Он-то здесь откуда взялся, князь? И почему он мертв? И где Старец Горы?

– Старца больше нет, – Угрим ответил лишь на последний вопрос Феодорлиха.

– А Черные Мощи, принадлежавшие Старцу? Где они? И где Арина?

– Это нам еще предстоит выяснить, ваше величество.

Тимофей заметил, как в княжеском кулаке дернулась красная лента.

– Как, коназ? – свел брови Огадай. – Как ты собираешься это выяснять?

– Попробую заглянуть в Окно, – пожал плечами Угрим.

– В окно? – хан обвел залу недоуменным взглядом.

Ни окон, ни бойниц здесь не было. Обычных окон и обычных бойниц. А знал ли Огадай об Окнах, открываемых колдовством? Судя по всему, нет.

– Именно в Окно, – ответил Угрим.

Шелковая лента в его руке дернулась еще раз. Правда, никто, кроме Тимофея, внимания на это не обратил.

Глава 12

Давящий мрак Тропы, подсвеченный разноцветными искрами, расступился. Навья тьма закончилась.

В лицо ударил яркий дневной свет. Взгляд вырвал самое важное. Небольшую полянку, окруженную невысоким густым кустарником. Одинокую человеческую фигуру в зеленом плаще и круглой островерхой шляпе.