Княжич, князь

Видение вздрогнуло от его крика и пропало. Зеркало озера в черной зубчатой оправе редколесья равнодушно продолжало отражать звездное небо.

Он задышал глубоко и нечасто, пытаясь унять прыгающее сердце. Закрыв глаза, забормотал, как заклинание:

– Видана… Видана… Видана…

«Ягдар! Голосом со мной не говори – так слышать будешь хуже, а видеть меня и вовсе не сможешь. А я – тебя. Старайся только мысленно».

«Ага. Понял, Видана. Это правда ты?»

Она отозвалась своим колокольчиковым смехом:

«А ты кого ждал, Ягдар? Ну-ка, ну-ка признавайся!»

Тьма расступилась – и он опять увидел ее. Видана улыбнулась, не открывая глаз, помахала рукой:

«Видишь?»

Кирилл тоже заулыбался и замахал в ответ:

«Вижу, вижу!»

Глава VI

Конские копыта отгремели по дощатому настилу единственной улочки, с мягким цыканьем невысоко подбросили комочки влажного утреннего песка. Дорога отвернула от озера, выбралась из долины и побежала по лугам, огибая рощицы и перелески.

Наклонившись с седла, отец Варнава похлопал Кирилла по плечу:

– Теперь нам никто не помеха. Кое о чем меня уже брат Иов осведомил, кое о чем ты успел упомянуть. Подробнее не расскажешь ли, княже?

– Да как по мне, и не забыл, и не утаил ничего.

– Совсем ничего?

Кирилл почувствовал, что краснеет:

– Ну… это…

– Про «ну это» ни мне, ни братиям не любопытно – все мы в твоих летах были. И еще не монахами. Шучу я, шучу.

– Ага. Да я, отче, правду сказать, и сам не понимаю, как оно получилось. Уговор у нас имелся: думать ввечеру друг о дружке – ну, чтобы вроде как встретиться опять…

Не найдя нужных слов, он попробовал заменить их мало соответствующими движениями рук.

– Догадываюсь, что ты хочешь сказать, догадываюсь, – успокоил его отец Варнава. – И до вас такие уговоры были, и после вас будут. Продолжай.

– Ага. А потом я только позвал по имени – и она откликнулась тут же. А затем я ее увидел, но увидел вовсе не такою, как представлял до этого. И сразу понял, что это я в самом деле вижу. То есть, взаправду, а не просто представляю себе…

Кирилл начал сердиться, осознавая, что опять изъясняется всё нескладнее и хуже.

– Не смущайся, княже, да точных слов не доискивайся – ни к чему они мне. И без них тебя понимаю. Далее.

– Отче, я вдруг вот о чем подумал: вы меня направляете, чтобы дознаться в точности, как я добился этого да что вдруг сделал такое, что и сам проглядел. Так ли?

– Так.

– Тогда сразу скажу честно: заслуга в том не моя, а Виданы. Она все это сотворила – уж не ведаю, как. И поправляла, когда я вначале от радости ту ниточку, что нас вдруг связала, порвал нечаянно, и вела за собою...

– Да уж. Девы да жены это хорошо умеют – вести за собою, – заметил без улыбки брат Илия, который внимательно прислушивался к разговору.

– Вук был одарен по линии бабки своей, княгини Гриды. У дочери же ее не проявилось, в этом поколении под спуд ушло. Ты, княже, – от отца своего… – задумчиво проговорил отец Варнава, глядя куда-то поверх Кириллова плеча. – А вот ни у Ратибора, ни у Званы в роду, насколько мне ведомо, такого не было. Любопытно.

– И Белый Ворон прежде ничего за Виданою не примечал, отче, – добавил брат Иов.

– Пробудилось самочинно? Впрочем, довольно гадать понапрасну: вернемся – и его послушаем, и Яра. И еще кое-кого, когда прибудут наконец.

– Отче, – спросил Кирилл, – а всё то, что я вам сейчас рассказал, надобно ли мне потом такоже на бумаге изложить?

– Если это тебе не будет стоить слишком уж непосильных трудов, княже. Гляньте-ка, что там такое происходит?

Он прищурился и указал рукою.

Далеко впереди посреди дороги показался скособоченный крытый возок, запряженный парой разномастных коней. Вокруг него беспорядочно копошились три маленькие фигурки.

– Княже, держись поближе ко мне, – распорядился брат Иов, тронув поводья и подавая своего чубарого вперед.

– Похоже, там наша помощь нужна будет, – успокаивающе заметил брат Илия.

Брат Иов повел головою вокруг себя, ничего не ответив.

Двое человек безуспешно пытались приподнять просевшую сторону крытой повозки и насадить на ось слетевшее колесо. Третий усердно, но бестолково суетился у них под руками.

– Damn this country and its hellish roads! – услышалось уже совершенно отчетливо.

Один из двоих вдруг ухватился за ногу, зашипел от боли и в сердцах отвесил своему помощнику щедрую затрещину:

– Damn this wheel and you too, sluggard!

– Venerable William, – ввернулся третий, всплеснув ладонями, – instead of these God awful curses, may I propose to appeal to the Lord with graceful words of the seventeenth psalm upon our lips like king David…

– Damn you, brother Hezekiah and your seventeenth psalm!

– Никак, английцы? Однако далековато же их занесло от родимого Альбиона! – отец Варнава усмехнулся, возвысил голос:

– Can we help you out?

Двое при колесе оставили свои бесплодные попытки и обернулись. Фургон опять скособоченно просел. Третий, просияв лицом, грациозно приподнял тонкими пальцами широкополую шляпу с высокой тульей и серебряной пряжкой на ней: