Княжна Мстиславская

Он лёг на кровать, на спину, закинул руки за голову. Конечно, мысль хороша, Мстиславскую Ирину за царевича Фёдора выдать, а Ирину годуновскую в монастырь. Да только никак не выйдет так сделать. Фёдор казнит за это всех, любит жену очень. Но попробовать надо. Потому что после такого покушения Фёдор в свою Ирину вцепится, как лев берберский. И пусть себе дальше и живут, детей то у них не будет. Вот если не делать этого, то Фёдору могут в голову ума вложить кто-нибудь, и он начнёт жену новую искать, а этого допускать нельзя. Вдруг детей нарожают. А царевича Дмитрия можно не опасаться. С детьми много чего случается, не все до бороды и усов доживают. Мария Ливонская далеко, про неё можно и не думать.

Осталось только решить, кто нападёт на Ирину, жену царевича Фёдора. От Кудеяра должен человек прийти, может, разбойников попросить? Надо всё обдумать хорошенько, да и начинать. Чего ждать-то?

Василий зевнул, и проваливаясь в лёгкий сон, подумал, что надо будет уберечь свой род, и заодно Мстиславским помочь. Они, видя, как Шуйские стараются их к престолу двинуть, добра не забудут. А про то, что сам Василий на трон метит, им знать не положено. Ну, провалится попытка с Ириной Мстиславской, сошлют её в монастырь, наверно, однако, это их дружбе не помешает.

Эхе-хе, тяжкую ношу, Васька, ты на себя взвалил. Как бы не надорваться. Хотя, царский престол стоит дороже погубленной судьбы княжны Мстиславской. Это так. Пятый десяток уже пошёл, пора и к трону, тем более вполне это вероятно.

Глава 13

В огромной двухэтажной лавке кизилбашского торговца Юсуфа чего только нет. Ткани индийские, ковры персидские, канитель золотая и серебряная, шёлк из далёкого Китая, жемчуга речные и морские, и много другого привлекательного для московитов, особенно их жён и дочерей.

Княгиня Анастасия Мстиславская с дочерьми Ириной и Аграфеной приехали к Юсуфу за коврами. Захотелось им в горницах полы застелить, а то зимой холодно девичьим ножкам по дубовым половицам бегать. Старый князь Мстиславский головой покрутил только, половиков домотканых полно, кладите хоть в три яруса. Но дочки заупрямились, а жена поддержала, денег, что ли жалко отцу родному?

Махнул рукой Иван Фёдорович, покупайте что хотите, только не верещите день-деньской, что замёрзли. Вот и приехала княгиня Анастасия с дочерьми в гостиный двор, что в Китай-городе отстроили недавно. Сначала обошли стороной рыбные да мясные ряды. От них солониной несёт, мухи вьются тучами. Купцы, завидев богатых покупателей, кричат, завлекают к себе, но подходить боятся. Возле княгини с княжнами с десяток хмурых дворян, за поясами у них сабли да пистолеты. А дорогу сквозь толпу шесть холопов прокладывают, батоги в руках. Кто замешкает, путь не уступит, сразу по хребтине огребёт.

Князь хотел, чтоб торговцы к нему во дворец товары привезли, как издавна заведено. Но опять не угодил строгой жене. А ту дочки подговорили, дескать, хоть на людей поглядим, а то взаперти сидим, может, и женихи какие повстречаются. Иван Фёдорович не стал упираться, тяжело сразу с тремя справиться. Но конвой дал нешуточный.

Походили мать с дочками по гостиному двору, а увидев лавку Юсуфа, только руками всплеснули. Голову можно потерять, всё яркое, так и манит, а кизилбаш медовым голосом расхваливает свои товары. И про ковры забыли княжны и мать. Роются в тканях, щупают, прикидывают, что можно пошить из шёлка и прочего. Холопы у входа в лавку стоят, дворяне прошлись по обоим этажам, кроме Юсуфа, никого нет. А приказчиков его, всех четверых, выгнали пока, чтоб не засматривались на высокородных девиц.

Ирина отошла в уголок, жемчужные бусы примеряет, глядится в полированное блюдо, что зеркалом служит. Вдруг из-за ковра, что на стене висит, Егор выглянул, и головой мотнул, иди сюда!

Огляделась Ирина, матушка с сестрой закопались в тканях, дворяне из лавки вышли, не к лицу им бабий товар разглядывать, да и юркнула за ковёр. А там ниша маленькая. Вот и давай Ирина с Егором целоваться. Потом успокоились, за руки взялись, начали обсуждать, как дальше им быть.

- Батюшка с матушкой говорят, что в осенний мясоед надо замуж меня выдавать, - прошептала княжна. - За князя Одоевского хотят, а он смеётся всегда, как малохольный, не люб мне. С тобой хочу жить, Егорушка.

- Надо нам до конца лета потерпеть, - тихонько казак ответил. - А там увезу тебя в Литву. Не скажу пока, откуда и что. Но есть там у меня и дом, и родня богатая. Да и сам я не дурак. А ты не спорь дома ни с кем, но до осени, до рябиновых посиделок потерпи, и уж конечно, ничего не говори никому.

- Матушка про тебя намедни вспоминала, - сказала Ирина. - Сестра её приходила к нам землянику на меду ставить. Так рассказала, что ты засматриваешься на меня, а казакам не место в роду княжеском.

- Ты у меня царицей жить будешь, - Егор поцеловал в белый висок, где жилка синяя бьётся, Ирина прильнула к нему, голову на плечо уложила.

Казак тихонечко выглянул. Княгиня уже по-хозяйски осматривается, видать, сделала выбор. Да и княжна Аграфена успокоилась, тоже отобрала себе товару.