Князья Империи 4

А подумать генералу Вересу было о чем. Командующий дал в его распоряжение сразу два самых боеспособных легиона в своем флоте. Это было невероятным в принципе. Лучшими кораблями и экипажами северян командовал недавний их враг. Но Хамсвельд знал, что делает, он прекрасно понимал, что кроме Атиллы с заданием, которое он ему дал, лучше никто не справиться, даже Бринн Уайт с ее безудержным горячим в бою характером. Верес обдумывал свое нынешнее положение, и совершенно разные мысли роились у него в голове. Как поступить и что делать дальше?

— А, это ты мой спаситель, — улыбнулся Атилла, увидев вечно неунывающую физиономию старшего центуриона. — Я невероятно счастлив, что такой находчивый человек служит у меня… Как тебе удалось провернуть все это? Как ты вообще разобрался в том, что происходит? Это просто фантастическое везение, мы с тобой вылезли из игольного ушка, просто прошли по лезвию и нам поверили!

— Знаете, ничего необычного, — пожал плечами Галат. — Когда тебе очень хочется жить, ты начинаешь соображать гораздо быстрее, чем в своем обычном состоянии…

— И все же…

— Ну что вам сказать, — хмыкнул старший центурион. — Действительно вы совершенно правы, когда говорите, что вытянули выигрышный лотерейный билет под названием — Езекия Галат. Тут не поспоришь…

— Давай ближе к делу, — поторопил своего словоохотливого помощника, Верес. — Зачем ты… Хотя, зачем понятно, но как, ты сумел уничтожить целый корабль?!

— Не торопите меня, господин, — ответил центурион, осматриваясь по сторонам, не подслушивает ли их разговор кто-нибудь из команды флагманского линкора.

Они вдвоем направлялись сейчас к взлетной палубе, на которой находился тот самый шаттл, привезший Галата на «Клаузевиц».

— Как вы помните, мы еще до прибытия к Сартакерте договорились, что будем в разговорах, если нас об этом спросят, утверждать, что сереброщитные погибли в бою с туранцами Энвера Салаха, — начал свой рассказ Езекия. — Вы помните это?

— Конечно, я это помню, хотя сразу не верил в то, что данная легенда сможет кого-то из наших собеседников удовлетворить, — ответил на это Атилла.

— Но ведь в итоге смогла, даже старого «Лиса» она удовлетворила, — усмехнулся Галат.

— Это потому, что никто больше из моей бедной команды не сможет доказать обратное, — покачал головой Верес. — Так как ты отправил их всех на тот свет, даже не моргнув глазом. Тебе вообще не жалко своих бывших боевых товарищей, негодяй?

— Ничуть, — отрицательно покачал головой тот, — да и какие они мне боевые товарищи? Это чертовы северяне, которым я, впрочем как и вы, служим буквально несколько дней. А совсем недавно и мы и они нас, готовы были растерзать… Что не так?

— Ладно, все так, — согласился генерал, — но все же меня покоробило, с какой легкостью ты осуществил задуманное. Но, я отвлекся, продолжай…

— Итак, общую легенду мы с вами знали, и в итоге рассказали командующему, — тихо по- воровски начал быстро говорить Езекия, немного склонившись к уху своего собеседника. — Сижу я значит на крейсере, на котором вы меня почему-то оставили…

— Скажи спасибо, если бы ты прибыл со мной на «Клаузевиц», то сейчас точно бы лежал холодный на полу капитанского отсека линкора, — хмыкнул Атилла. — Все, кто был рядом со мной из команды, погибли, их зарезали как стадо баранов…

— Что-то подобное я подозревал, — кивнул Галат. — Конечно же я скажу вам большое спасибо, ведь собственная жизнь для меня милее всего, даже денег… Хотя…

Центурион ненадолго задумался, видимо решая для себя данную сложную дилемму, но так и не пришел к окончательному ответу и, махнув рукой, продолжил:

— На мостике работали все местные частоты, и я краем уха уловил, пока была связь с флагманским линкором, что там у вас твориться нечто ужасное…

— Ничего ужасного, просто нас хотели убить…

— Этого я точно не знал, потому как никто из команды линкора на мои вопросы отвечать не стал, — сказал Езекия. — Однако поняв, что дело начинает не хорошо пахнуть, я начал усердно думать, как вам говорил об этом раньше. В голове моей вертелась мысль, каким способом избежать виселицы, если наша маленькая месть гвардейцам этой белокурой бестии Бринн Уайт вскроется. А когда со мной заговорил по связи сам старик Хамсвельд я догадался, что жизнь ваша, впрочем как и моя, висит на волоске.

— Молодец Галат, ты быстро соображаешь, — в очередной раз похвалил своего помощника, Атилла Верес. — И ты сразу понял, что меня допрашивают, и я в опасности?

— Тут догадался бы даже самый недалекий легионер, — хмыкнул Езекия. — А когда командующий произнес фамилию Завадовски, я сразу просек, кто на нашем крейсере шпион…

— Значит, связь работала хорошо? — засмеялся Атилла.

— Она работала превосходно, — подтвердил Галат, — но старому «Лису» и его ученице не нужно было этого знать.

— А сам Завадовски, разве его не было в этот момент в рубке?

— Был, и к сожалению для себя в окружении всего лишь трех дежурных офицеров, — загадочно подмигнул генералу Езекия.

— Что ты хотел этим сказать?

— Почему я должен все время пояснять очевидные вещи?! — старший центурион сделал вид, что он обижается.