Князья Империи

— Не беспокойтесь, я его контролирую…

— Ну и хорошо, — пьяно кивнул Бадур и снова обнял свою невесту, — тогда увидимся завтра, а сейчас у меня образовались более важные дела…

Когда Атилла покинул дворец и остался наедине с собой, он впадал, то в ярость, то в уныние. Ни одной целой вещи не осталось в его доме, он всё искромсал своим мечом. Когда же пелена горя немного спала, молодой человек решил отправиться к министру Дорнье, чтобы на нём выместить всю накопившуюся злобу…

— Как вы могли обмануть меня?! — закричал он с порога, взяв за грудки испуганного старика. — Я поверил вам и уже хотел назвать вас отцом!

— Успокойтесь, умоляю, — запричитал старик, повалившись в бессилии на пол, — я понимаю вашу боль, потому что тоже испытал утрату, когда потерял свою внучку и не смог защитить её…

— Что вы говорите?! — Атилла отпустил министра. — Вы отдали Алисию этому негодяю, хотя несколько дней назад обещали её, мне!

— Обещал, и клянусь, сдержал бы своё обещание, так как считаю именно вас — единственным достойным избранником для моей внучки, — пролепетал Дорнье, продолжая сидеть на полу у входа. — Она была так рада тому, что вы попросили её руки. Я увидел любовь в её глазах и от всего сердца обрадовался этому.

— Я же не увидел и доли той любви, когда сегодня встретил её в объятиях другого, — с болью и ненавистью в голосе, сказал генерал.

— Поверьте мне, она любит только вас, но неблагодарная судьба распорядилась иначе, — продолжал Дорнье. — После вашего визита в наш дом, на следующий день прибыл диктатор. Он хотел посмотреть на мой фамильный кинжал, но, к сожалению, увидел мою внучку. Я не мог себе и представить даже в страшном сне, что Усем Бадур без ума влюбится в Алисию. Поймите меня, господин генерал, я не посмел отказать этому человеку, иначе и я, и моя внучка, и вся моя семья, были бы просто истреблены! Вы знаете диктатора лучше, чем кто-либо, и знаете, что он делает с несогласными…

— Значит, он вынудил вас отдать Алисию? — неуверенно спросил Атилла. — Но почему вы не сказали, что у неё уже есть жених?

— Просто не хотел подставлять вас под удар, — соврал старик, — ведь тогда, вы бы пострадали тоже. Но я всё это время ждал вас, чтобы сказать — не верьте глазам, когда видите, что моя внучка улыбается диктатору, она вынуждена притворяться. Не смотря ни на что, любит она только вас и будет любить всегда!

После подобных слов Атилла уже не мог злиться, и в бессилии, сам опустился на пол рядом с министром Дорнье.

— Как же мне быть? — спросил Атилла.

— Я вижу и понимаю, как вам больно сейчас, — сказал Ален Дорнье, по-отечески обнимая генерала, — и знаю, что вы не сможете долго терпеть подобную ситуацию. Поэтому, вам нужно, либо навсегда покинуть императорский двор и улететь на другой конец Галактики, либо бросить вызов самому могущественному человеку в Империи и силой забрать ту, кто вам принадлежит по праву.

Атилла мутным взором посмотрел на старого министра.

— Что вы имеете в виду?

— Вы — великий воин и флотоводец, бесстрашный и благородный, — начал свою пафосную речь хитрый министр, — который сражался за диктатора Бадура и проливал за него кровь. Ваш гвардейский легион, который когда-то был гордостью Империи, превратился в маленький отряд из-за бесконечных битв. Однако, ваши титул и звание за всё это время остались прежними — диктатор не позаботился даже об этом, ведь вы даже не получили титул — князя Империи. Зато он продолжает раздавать княжеские грамоты и огромные сектора государства своим собутыльникам. Разве это справедливо? И вообще, мог бы Бадур стать тем, кем сегодня является, если бы именно вы не поддержали его в самом начале пути. Вам и только вам диктатор обязан своим положением. И чем же он отплатил за добро? Тем, что отнял у вас самое дорогое — вашу любимую женщину?!

Атилла понимал, что старик полностью прав и всё больше и больше в генерале росла ненависть к своему господину. Черты лица молодого человека изменились, и сейчас перед Дорнье был уже совсем другой Атилла.

— Вы произнесли слова, которые я не решался сказать себе сам, — грозно прохрипел генерал, вставая и помогая встать старику. — Бадур был сановником и генералом, которому я поверил и за которым пошёл, но сейчас он превратился в пьяницу и развратника. Такой человек не достоин править государством, а за свои мерзкие деяния, и, вообще, не достоин жизни!

— Снова я слышу слова храбрейшего из людей! — торжественно сказал Дорнье, подливая масла в разожжённый им же огонь. — Я горжусь, что знаком с вами и клянусь, что буду верным вашим помощником и советником…

— Бадур сам подписал себе смертный приговор, — продолжил Атилла, окончательно приняв решение убить диктатора. — Мне плевать на титулы и звания, это можно простить, но я не прощу своего разбитого сердца.

— Поверьте, когда диктатора не станет, Алисия снова будет с вами…

— Не знаю, возможно ли это, — сказал, понурив голову, Атилла, — я должен сначала поговорить с ней.