Книга аэда

Поредевший отряд зализывал раны. Ассанту бил озноб, она закуталась в плащ и придвинулась к костру. Паломник помогал уцелевшим Сестрам обустроить ночлег. Кшаран уселась рядом с царицей.

– Ты по-прежнему считаешь его обычным человеком? – ядовито спросила она.

– Кем бы он ни был, он сегодня нас спас.

– Я знаю, что этот странный паломник тебе нравится. Но поверь, первая любовь исчезает быстрее, чем влага в пустынях Наккира. Он должен умереть, и ты это знаешь лучше меня. Чем дольше он живет, тем сильнее я ощущаю петлю на своем горле.

– Кшаран, я не понимаю.

– Что может быть непонятного в царском чутье?

– Почему я не почувствовала опасности, чаруя руну? Ведь мы бы погибли, если бы не паломник.

– Но мы же не погибли…

– А здесь второй вопрос. Я с первого взгляда знала, что должна его убить. Но если бы я его убила, мы бы сейчас не разговаривали… Значит, царское чутье вело нас к гибели? Но разве так бывает? Или чутье может ошибаться? Или дело не в чутье, а в Защитнице?

– В Защитнице?

– Я Воплощенная. А он – Равный. Может, его смерть не мне нужна – а Защитнице? Пусть даже ценой моей жизни?

– Тогда ты тем более должна его убить.

Ассанта промолчала, но Кшаран поняла, что не переубедила ее. Она впервые задумалась о том, не была ли мать слишком мягка, воспитывая Воплощенную…

– Ассанта! Если он Равный, то тем более опасен, – продолжила она увещевать сестру. – Он владеет неведомыми нам силами, царское чутье нас обеих толкает к убийству …

– Слушай внимательно, царевна Кшаран! И запоминай! – Никогда ещё Ассанта не говорила с любимой сестрой так холодно и отчужденно. – Если с его головы упадет хоть волос, я тебя уничтожу!

* * *

Они проводили паломника до Ризы, и там, в храме Двоих из Шести, Ассанта простилась с ним. Всю дорогу до Карагарта царица молчала. Ей было грустно, хотя поход и увенчался успехом.

На последнем перегоне Кшаран поравнялась с сестрой:

– Я тебе не говорила… Мне все время казалось, что я его уже видела.

– Мне тоже, Кшаран.

– Я вспомнила где. В Дорожном дворце. Он был с бледнокожим ублюдком и очень уверенно отбивался мечом, когда тот ослаб после чарования.

– Значит, Рагдар Кханк – друг Вальдераса Сакхары… – пробормотала Ассанта. – Я хочу знать о нем все. Озадачь соглядатаев. Но ни волоса с его головы!

Часть III

Даэрра Атальпас

Что бы мы там о себе ни воображали, но нас нет, мы не живем своими жизнями, потому что породили реальность, которая живет нами! Мы выбираем поведение, а не поступок, службу, но не служение, счастье, а не бессмертие, индивидуализм, но не индивидуальность. Мы претендуем на достаток, но не притязаем на вечность! Почему?! Да потому что мы не рискуем платить и расплачиваться, мы боимся жертв, мы трусим перед неизвестностью, открывающейся за далью поступка. Когда миром правили цари и аэды, все было иначе. Цари и аэды знают толк в жертвах и платах! Им известно, что за хоть сколько-нибудь стоящие вещи расплачиваются силами, отпущенными на существование, а порой цена и того страшнее. И они платили! И знаете, что я вам хочу сказать?! Имена этих безумцев мы помним до сих пор! Мы же… Мы разъяли великие рунические символы Вальдераса и Шести на примитивные знаки тайного канорта, мы провели электросети и пользуемся благами логических технологий, не платя им дань даже размышлениями… У нас нет шансов на будущее! Оно есть только у тех, кто готов за него платить!

Из выступления Агнеды Рукволы на конференции, посвященной первой экспедиции в предполагаемую Ксантию. Конспект студента первого курса университета имени великого стратега Каоры Риццу Риама Фельтауза.