Книга дворцовых интриг. Евнухи у кормила власти в Китае

— Обожди, учитель! — взмолился бедняга.

— Брось свою жердь и возьми мой посох. Он поможет тебе идти!

Вэй взял из рук инока посох и пошел дальше. И вдруг он почувствовал в теле необычайную легкость. Странное дело: он двигался теперь так же быстро, как и монах. Они подошли к горловине ущелья. Кругом громоздились высокие горы. Вот что увидел путник:

Зеленые горы стоят,Как стены из изумруда.Облака прикрываютБирюзовые их вершины.Один из здешних утесовПредназначен для хищных тигров.Другой утес — обитель могучих драконов.С четырех сторон слышится вопльОбезьян, что здесь обитают,И доносятся чьи-то стоны —

Перелетная журавлиная стая.Утром видишь диск восходящего солнца,Осветившего все вершины.Вечером видишь луну,Что висит на макушке деревьев.Журчит ручеек бегущий,А из окрестных пещер доносится звонНефритовых тонких пластинок.Летит водопад кипящий,А из теснин льются звуки —Это цинь из прекрасной яшмы.Возможно, это не место,Где живут святые даосы,И не край чудесный,

Где постигают совершенства тайны.Но, что совершенно точно,Это тихая обитель монаха,И в сей дикой пустынеЖивет высокодостойный инок.

Монах продолжал вести Вэя все дальше. Им пришлось преодолеть несколько крутых перевалов, пройти мимо отвесных утесов, взметнувшихся к самому небу, пересечь несколько рощиц, пока они не углубились в самые теснины гор. Вокруг расстилался край пышной зеленой растительности, на которую невозможно было смотреть без восхищения. Однако давала о себе знать усталость. И тут они поднялись еще на одну из вершин.

— Вон под теми соснами находится мой скит! — монах показал на две громадные сосны вдалеке.

По склону горы они спустились вниз, и прошло еще некоторое время, прежде чем они оказались возле громадных деревьев. Сосны поражали своим величием.

Словно зонт вверху иль балдахин,Устремился ввысь древний ствол,Извиваясь, словно дракон.Причудливо сучья торчат.От холода и жары

Стала бронзовой древа кора.От инея и ветровЧерен стал ствол в двести чи высотою.Верхушка достигла туч,Где летает белый журавльПереплелись все корни сосны,А средь ветвей обезьяны буянят.Из древесины такой сосныМожно сделать стропила и балки.Прекрасное древо это — знакВысокодостойного, благородного мужа.

Есть еще один стих, воспевающий величие этих прекрасных дерев:

Ствол деревьев похож на дракона,Ветви и сучья скрючены дивно.

Лучи ясной луны освещаютМакушки гор высоченных.В горах Тайюэ[131]великихПоклонялись всесильным духам.По трудно было сказать,Какой удел ожидаетДревнюю Цинь, что была когда-то[132].

Тень от кроны двух величественных сосен высотой во много чжанов покрывала площадь более десяти му. У основания деревьев, среди белых камней, лежал пруд с чистейшей водой бирюзового цвета. По берегам прекрасного водоема росли роскошные травы и бамбук. Взор путников ласкали цветы великолепных хризантем. Однако никакого жилья Вэй не заметил. Старый монах привел его к небольшому заливу, где Вэй увидел у отвесной скалы небольшое строение без окон, крытое листьями пальмы. Со всех сторон хижину окружала бамбуковая ограда. Монах толкнул дверь и предложил своему гостю войти. Положив посох на землю, он кинул туда же соломы, давая понять, что Вэй может присесть.

— На, поешь немного, утоли голод! — монах протянул Вэю крупный клубень печеного таро-юйтоу величиной с добрую кружку, который он извлек из печурки. Себе он взял клубень поменьше. Вэй настолько проголодался, что ему было решительно все равно, что есть. Клубень показался ему необычайно вкусным и ароматным, он проглотил его почти разом.