Книга Кохелет

Скрупулёзный анализ текста всегда обязателен. Но тратить два с половиной листа на обсуждения такого, по сути, незначительного и незначащего фрагмента текста, как ст. X.8-15, – это, пожалуй, перебор. А ведь у нас впереди ещё анализ труднейшего «Эпилога», разбор существующих гипотез противоречивости Книги, различные версии библеистов. Одно утешает: долготерпение бумаги велико, она всё стерпит. (Но когда-нибудь всё же взбунтуется. Это будет страшно.)

(Конец отступления)

(Необязательное отступление)

Мы проделали гигантскую работу. В самом деле, исписать такое неимоверное количество бумаги – тяжёлый труд. Но, в самом деле, мы – в меру своих скромных сил – попытались проанализировать все возможные неаутентичные (редакторские) вставки в Книге Кох̃е́лет, стараясь делать это максимально аргументированно, нисколько не стесняясь многословия, самых экзотических гипотез и подробнейшего, до занудства, разбора какой-нибудь маловажной вставки. Явно лишними в этом опусе выглядят лишь «лирические отступления», без которых можно было бы прекрасно обойтись, не утомляя читателя (в чём нет греха: ибо никакого читателя у этого опуса в ближайшую сотню лет не предвидится). Эти «отступления» – в основном на темы ответственности «реставраторской» работы и проблем понимания текста Книги – понадобились (не буду говорить: по личной причине, – мол, накипело), – они понадобились, чтобы обозначить проблемы, которые для читателя разных текстов (в разных переводах, с разными комментариями) вовсе не очевидны: возможно, их точные формулировки можно встретить только в специальных филологических трудах, куда обычный читатель, чтобы запастись подобной справкой, забираться имеет небольшое желание.

А если серьезно, гигантский объём этого комментария вызван не только разбором редакторских вставок. (На это бы ушло два-три листа.) Здесь затрагиваются – и, надеюсь, разбираются подробно – многие темы, имеющие прямое отношение к Книге Кох̃е́лет. Это и проблема авторства, и композиционное построение Книги, и просто проблемы понимания текста. Мы попытались сделать по возможности всеобъемлющий комментарий.

И если серьёзно, то до нас – по крайней мере, у нас в стране, и, по крайней мере, в отношении Книги Кох̃е́лет – никто подобного комментария пока не делал. Это упрёк учёным-гебраистам.

(Конец отступления)

(Необязательное отступление)

В очередной же раз – но повторение не повредит – я должен, увы, признаться, что этот опус – всего лишь «творение» дилетанта, непрофессионала, не получившего никакого специального образования и даже древнееврейский язык знающего едва ли не только по словарю. Все приведённые здесь гипотезы и умозаключения по поводу вставок (и остального) могут быть подвергнуты вполне оправданному сомнению. Однако я должен сказать и то, что стаж интенсивного изучения Книги Кох̃е́лет в моём личном случае – более 10 лет; а это, вероятно, должно внушать некоторое доверие приводимым умопостроениям. И ещё кое-что по проблеме перевода и понимания Книги. Мой многолетний опыт знакомства с Книгой Кох̃е́лет привёл меня к твёрдому убеждению, что такой текст как «Кох̃е́лет», надо переводить как угодно, только не буквально. Уж очень многое в этой Книге зависит от смысловых и лексических «перекличек», от правильно выбранного перевода какого-нибудь ключевого слова, обладающего целым спектром значений (взять хотя бы излюбленное Автором сакраментальное «х̃э́бэль» – это и «тщета», и «суета», и «напрасное», и «ничтожность», и «бессмыслица»). Даже профессионалы-библеисты выбирают в своих переводах разные варианты, что и объясняет наличие таких ОЧЕНЬ разных – профессиональных! – переводов, по сути разных книг. (Библия, Дьяконов, Новиков, Шифман.) Переводить Книгу Кох̃е́лет, имея в виду только точную, буквальную передачу подстрочника – так сказать, механическое замещение древнееврейских слов русскими – совершенно недопустимо. Здесь дилетант – но с продолжительным опытом изучения Книги – часто оказывается в более выигрышном положении, чем профессионал-гебраист, прекрасно знающий язык, но относящийся к переводу формально. Книга Кох̃е́лет – это поистине «crux interpretorum», «крест переводчика», и в таком труднейшем деле, как адекватный перевод, может помочь даже не столько безупречное знание языка, сколько знание текста в целом, знание (и даже «чувство») философии Автора, её основных идей (и заблуждений) и даже представление о такой неуловимой вещи, как «дух Книги», её эмоциональный настрой. И субъективизма, неточности в подобном переводе окажется, как ни странно, даже меньше, чем у перевода, выполненного, к примеру, И.Ш. Шифманом: этот заслуженный библеист, делая свой перевод «Экклезиаста» занимается практически тем, что «лепит подстрочник». В его переводе логика текста, перекличка между главами, иногда – тончайшая смысловая перекличка между отдельными фразами, даже отдельными словами – то, что можно назвать «нервной системой» Книги – оказались, увы, утраченными.