Книга Мечей

В момент смерти короля Раана тень пронеслась над дворцами. Факелы, и лампы, и огни в очагах мигнули и погасли. Некоторые утверждали, будто слышали шум крыльев, словно во тьме скрывались огромные птицы. Другие – низкий музыкальный свист, который издавали сами стены. Лишь сиделка короля Раана и принц Тауэн, волей судьбы оказавшийся у постели отца, слышали последние слова короля: «Ты вспомнил свое обещание», – и не придали им особого значения. Когда слуги вновь зажгли все факелы и свечи, очаги и лампы, король Раан уже умер, и Империя изменилась.

Какое-то время казалось, что новый порядок будет мало отличаться от старого. Ученые-юристы и священники, изучавшие тайны благородной родословной, установили детей короля Раана, имевших преимущественные права на престол. Киннан, самый старший, был первым в очереди, однако Наас – более молодой, но сын благородной матери – почти не отставал от него. Потом шли Тауэн и Клар, Мауш и Тиннин. Принцесса Саруенна из Хольта укоротила волосы и имя, объявив себя принцем Сару, – по словам священников, у этого поступка было много прецедентов. На недели траура империя затаила дыхание. Потом принц Киннан провозгласил дату своей коронации и пригласил братьев и сестер прийти в мире, дабы почтить память отца.

До сих пор неясно, кто убил жену и детей Киннана. Однако принц уцелел, и так началась Война семи принцев.

В годы после того, как пролилась первая кровь, империей правил хаос. Вести летели над горами и равнинами, озерами и океанами, вести о смерти, и утратах, и дворцовых интригах. И – для тех, кто желал слушать – об Имаги Верте. Рыбак, чья кузина работала в дворцовых кухнях, сказал, что в ночь смерти короля Раана, когда погасли огни, тень, похожая на человеческую, пролетела на фоне луны. Она явилась со стороны Обманной башни и вернулась туда же. Женщина, в то время путешествовавшая по землям Имаги Верта, сообщила, что в ту ночь горожане сидели по домам, и в теплый летний вечер улицы были безлюдны, словно во время дикой бури.

Некоторые слухи даже удалось проверить. Да, посланники Имаги отыскали полдюжины лучших имперских оружейников в месяцы упадка короля Раана. Да, в тени Обманной башни была построена кузня, которая впоследствии обрушилась – через месяц после смерти короля. Да, в первые недели ухудшения состояния короля в библиотеке Амон-Суэр появился чужестранец и потребовал таинственный трактат о природе души.

Едва слышнее шепота на сильном ветру – однако из ниточек между Имаги Вертом и смертью короля начала сплетаться картина. Новая мифология родилась из последних королевских слов и привела к тому, что один человек решил покончить с войной.

Лоскутное одеяло правды и догадок выглядело примерно так: в старости король Раан стал бояться смерти – или, по крайней мере, сожалеть о ее неизбежности. Он обратился к своему бессмертному другу и спутнику, Имаги Верту. Вместе они придумали, как королю Раану сбросить глину плоти, но не умереть. Имаги Верт способом, неведомым благочестивым последователям, забрал королевскую душу, когда та покинула тело, вернулся вместе с ней в Обманную башню и там заключил ее в меч. Из стали и огня был выкован клинок, в котором Раан мог избежать кончины.

А потом… что чародею, живущему вне времени, делать с таким клинком? Какой властью обладает истинный меч-душа? Простым смертным не под силу постичь глубины замыслов и планов Имаги. Быть может, от меча будет прок тысячу лет спустя. Может, Имаги создал его исключительно ради удовольствия справиться с задачей, на которую не осмелился посягнуть ни один другой алхимик. Но для наследников Империи? Для мужчин, и женщин, и детей перед лицом войны меч приобрел еще большую силу.

И потому в столице небольшого государства, куда король Раан нанес один из последних визитов, в доме женщины, которой почти двадцать лет назад отдали на воспитание юного принца Ауса, самый дальний от трона королевский наследник придумал собственный план.

Он всю жизнь жил один, ничего не зная об отце и матери, кроме стороны света за морем и уверения, что кровь гарантировала ему честь и достоинство, если не любовь. Он покрыл изящные каменные стены углем и воском, планируя свое путешествие, пути своих маленьких армий. Восьмой в Войне семи принцев, имевший меньше всего шансов на победу в битве.

Битвы его не волновали. Для Ауса путь к победе лежал не через поле брани, а через сады и земли Обманной башни. Руины, где обугленные кости кузницы уже заросли плющом. Храм из зеленого стекла. Улицы и конюшни, мельницы, и кухни, и фермы земель, у которых не было короля. Здесь – или нигде – крылся ключ к амбициям Ауса, Забытого принца.

Ауса, чье имя было вовсе не Симин.

– Я всегда питал слабость к… зеленому стеклу, – произнес вор с многозначительной улыбкой.