Книга Мертвых

Кроликов сел, помотал головой, потрогал челюсть и сморщился.

– А вот за это придется доплатить…

– Что?!

Полковник был начеку. По его знаку пара дюжих солдат «вежливо» попридержала Стука.

– Вижу, вы не очень-то жаждете получить своего командира целым и невредимым. – Пророк встал на ноги, одернул, поправляя, свою хламиду. – Что ж… Воля ваша. Полу́чите Корнилова по частям.

Бамбуло одним движением стряхнул повисших у него на плечах воинов и бросился к Кроликову, намереваясь превратить его в отбивную. Однако на пути его опять встал Хорошев.

– Возьми себя в руки, Степа! Сейчас не время махать кулаками. Дипломатия…

– В гробу я видал твою дипломатию! Этот хлыщ нам угрожает, этот гад хочет приносить в жертву людей!

– Угрожает, да. И он уже доказал нам серьезность своих намерений. – Полковник обернулся к Сергею. – Нам надо подумать.

– Отлично. Думайте, но только до вечера. И не надо делать из меня монстра. Если Господу будет угодно, он не станет принимать жертву. Послал ведь Бог ангела, остановившего занесенную руку Авраама. Может быть, и здесь произойдет что-то подобное. И последнее, господа-товарищи. Чтобы вам легче думалось и вы еще больше поверили в серьезность намерений моих последователей, скоро произойдет… Гм… Одна досадная неприятность. Тебя, Бамбуло, она научит сначала думать, а потом распускать руки.

– Позволь мне прикончить эту суку! – взмолился Степан. – Он же над нами издевается!

– Мы дадим вам ответ вечером, – пообещал Хорошев, оттаскивая Стука в сторону. – Молчи. У них – Корнилов. Если отпустим этого гада, получим шанс узнать, где Юрий.

Кроликов степенно проследовал к выходу. В коридоре он натянул противогаз и, выйдя на поверхность, двинулся к своему бункеру. Сергей знал, что за ним будут следить, и не волновался по этому поводу. Те, кого он называл своими последователями и соратниками, не собирались встречаться с ним на улицах Жуковки: благодаря Тесле они получили в свое распоряжение подземные ходы, о которых знала только избранная каста личных электротехников фараона.

В комнате пророка уже поджидал Бронкс. Гость развалился на кровати с балдахином, не сняв грязные «берцы», и блаженно посасывал прямо из горлышка коньяк из неприкосновенного запаса Кроликова.

Сергей еще не успел снять противогаз, поэтому гость не увидел, как покраснел от гнева хозяин комнаты.

Ситуация была весьма двусмысленной. С одной стороны, еще совсем недавно Мистер Бронкс был хозяином Барвихи, а бывший стилист находился в прямом его подчинении. Но теперь они были не в Барвихе, и Бронкс уже не командовал номом, потому что войско его было наголову разбито, а получивший озарение свыше Кроликов перестал быть просто одряхлевшим королем несуществующего гламура и на данный момент обладал куда большим влиянием, чем Бронкс. И тот вспомнил о своем незавидном положении. Гость сел на кровати, одернул скомканное покрывало и поставил бутылку на стол.

– Что слышно наверху?

– Порядок, Бронкс. Они взяли время на размышления. До вечера.

– Можешь называть меня Маратом, Серега. И извини, что я тут… Похозяйничал.

Кроликов хотел было заметить, что «Серега» звучит слишком фамильярно, но извинения Бронкса на время удовлетворили раздувшееся до гигантских размеров тщеславие пророка.

– Ничего. Я больше не забочусь о земных благах. Не собираю материальные ценности. Все есмь прах, брат мой Марат, и только на небе… Да, на небе…

– Я все понимаю, – осторожно, но настойчиво перебил Бронкс. – Но у нас остались еще кое-какие земные дела.

Он наклонился и вытащил из-под кровати черную пластмассовую коробку с несколькими кнопками и циферблатом на крышке.

– Игрушка Теслы. Будем пускать ее в ход?

– Придется. Хоть я и не терплю этих ваших взрывов-пальбы, но… Я пообещал сюрприз.

– Не будет ни взрывов, ни пальбы, если это тебя так волнует. Просто в выбранном мною месте рухнет часть стены. Эта мина превратит кирпич в пыль совершенно бесшумно.

– Такое возможно?!

– Ну, возможны же чудеса, которые ты недавно творил на собраниях своих апостолов. Все-все. Молчу. Просто хотел сказать, что для электричества, распространяемого без проводов, нет ничего невозможного.

– Хорошо. Действуй. И да пребудет с тобой Господь. А мне надо сосредоточиться. Поразмышлять. Сконцентрироваться.

– Ага. Концентрируйся. – Бронкс натянул противогаз, сунул мину в вещмешок и направился к потайной двери. – До встречи.

Оставшись один, Кроликов побродил среди поваленных вешалок, потом сел на кровать и уставился в разбитый экран телевизора.

На этот раз Лот заставил себя ждать. Обычно он заявлял о своем приближении ноющей болью в левом виске, а сегодня боль сдавила стальным обручем всю голову. Кроликов стонал и покачивался из стороны в сторону до тех пор, пока разбитый экран не вспыхнул.

Теперь Лот предстал не в образе ветхозаветного старца, а в обличье щеголя-диктора: хорошо выбритый, наряженный в серый пиджак, с игривой искоркой в глазах. Он улыбнулся Кроликову и заговорил так, словно читал текст с экрана монитора: