Книга Мертвых

Казалось, что приказ этот противоречил здравому смыслу: людей и ящеров разделяли считаные метры. Однако Стук знал, что делает. Раздувающиеся ноздри варанов со свистом всасывали фермент, и уже через полминуты, потеряв интерес к людям, они бросились друг на дружку.

– Не дергаться! Оставаться на местах! Терпение, хлопцы!

Один из бойцов ослушался приказа, бросился бежать к Пирамиде и тут же поплатился за это. Выпрыгнувший из-под земли червь обвил его ногу. Ромбовидные чешуйки заработали, как маленькие пилы. Парень еще продолжал бежать, не замечая того, что его голень отрезана. Однако бег быстро закончился. Несчастный с воплем упал. Меньше чем через минуту все было кончено: распиленное на куски тело черви утащили под землю. Однако свое пиршество они на этом не закончили – атаковали дерущихся варанов. Несколько рептилий тут же лишились лап и стали легкой добычей подземных мутантов.

Схватка была в самом разгаре, когда Степан указал на Пирамиду.

– Теперь вперед! Одним броском!

Расчет Стука оказался верным. До баррикады добрались без новых потерь. Бамбуло перебросил спасенного через мешки, спрыгнул на безопасную территорию сам.

– Фу! Легко отделались. Ну, танцор, рассказывай, чьих будешь и как угодил в самое пекло.

– А откуда вы знаете, что я танцор?

Незнакомец снял респиратор, взял протянутую ему флягу с водой и, сделав несколько жадных глотков, вопросительно посмотрел на Стука.

– Так откуда? Разве мы встречались раньше?

– Не-а. Не зустричалися. А ты и правда танцор?

– Преподаватель танцев, если быть точным.

Спасенный порылся в кармане комбинезона, вытащил аккуратно сложенный носовой платок и вытер мокрый подбородок. На вид ему было что-то около пятидесяти. Поджарый и спортивный. Коротко стриженные седые волосы, большие залысины, серые глаза, обидчиво поджатые губы. Интеллигентное, в общем-то, лицо слегка портил нос. Помятый – то ли в потасовке, то ли данный природой от рождения, – он придавал физиономии учителя танцев довольно комичное выражение. Так и подмывало назвать его Носатым.

– Когда-то я работал в лучших балетных труппах Москвы, – продолжал танцор, мечтательно прищурив глаза. – Фамилии моих учеников были известны всему миру…

– Что было, то прошло. А от червей ты ловко уворачивался, – улыбнулся Стук. – Квалификация!

– Ритм! – Носатый поднял вверх указательный палец. – Он есть во всем. В стуке капель дождя, в шелесте травы под ветром… Во всем. Но не все могут его распознать. А вот я…

Тут танцор осекся и замер с разинутым ртом так, что все смогли рассмотреть его золотые коронки. Стук с удивлением смотрел на Носатого, застывшего как статуя. Потом не выдержал, толкнул его в плечо.

– Эй, дядя, ты чего?

Мужчина очнулся, но выглядел так, словно только что вышел из комы. Глаза его остекленели, а губы дрожали.

– Там. В «Плазе». Есть люди. Они окружены. Заблокированы. Если не помочь – погибнут. В «Плазе». Нужно идти. Спасать.

– Вот это новости. – Удивленный сменой темы и резким изменением поведения танцора, Бамбуло кивнул Микутину. – Возьми у Хорошева карту поселка – и мигом ко мне. В «Плазе», значит…

Лицо Носатого вдруг снова обрело мечтательное выражение. Танцор растерянно улыбнулся.

– Так вот, о моих учениках…

– Какие ученики, дядя?! – вспыхнул Степан. – Тебя послали за помощью, так перестань нести чушь!

Бамбуло покачал головой. Его беспокоило психическое состояние танцора. То ли электромагнитная буря, о которой говорил Прокофьев, повлияла на Носатого, то ли черви напугали. В любом случае мужик этот нуждался в отдыхе. Сказать об этом Степан не успел. Танцор вдруг прыгнул к нему, вцепился в горло и захрипел:

– Там люди! Они ждут помощи! Почему не идете!

Опять остекленевшие глаза и трясущиеся губы. Разъяренный неожиданным нападением, Бамбуло оторвал руки спасенного от своего горла и отшвырнул. Носатый ударился спиной о мешки, сполз на землю.

– Ох, что же вы делаете?!

– Отведите его в Пирамиду, к Прокофьеву, – попросил Стук. – Похоже, тут дело серьезное.

Вернулся Микутин с картой. Расстелив ее прямо на земле, Бамбуло сел на корточки.

– «Жукофка Плаза». Гм… Далековато…

– А вот этот бункер – рядом. Рукой подать. Его даже отсюда видно.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Зеленая линия, товарищ Бамбуло. – Микутин провел пальцем по карте. – Можно пройти под землей.

– Никак не привыкну к этим вашим обозначениям. Под землей, говоришь? Нет, дружок. Сейчас подземелья Жуковки куда опаснее, чем поверхность. Здесь хотя бы видно, что да как…

– Видно. Еще как видно. Сейчас вон опять попрут.

– Хорошо. Почти уговорил. А если люки-двери открыть не сможем? Вона как все перекосило. Да и электричество у нас не везде… Сейчас есть, а через минуту погаснет. Не застрянем?

– Я гастов из того бункера в «Плазу» водил. Уборка, там, погрузка-разгрузка. Знаю эту дорогу как свои пять пальцев. В случае чего – взрывчатка у нас имеется.

– Ох, не нравится мне все это. – Степан встал. – И носач этот явно не в себе, и в подземелье соваться неохота, но и людей в беде оставлять нельзя. Что, если на самом деле там есть живые?