Книга Мертвых

– Так-так. – Томский приблизился к пленному. – А ну, Бронкс, одолжи мне свои очки… Эй, ты слышишь меня?

– Мр-р-р…

– Слышишь. А теперь постарайся понять. Нам нужно выйти отсюда. Если выведешь – отпустим на все четыре стороны. Нет – прибьем. Понимаешь меня?

Гипнос поднял голову и посмотрел на Томского сквозь спутанные, закрывающие половину лица, седые волосы.

– У-у-у…

– «У» понимаешь или «у» нет?

Мутант вытянул руку, указывая на коридор, из которого его привели.

– М-м-р-р…

– Все ясно! – Корнилов перехватил инициативу, легонько ткнул старика стволом автомата в плечо. – Вставай, дружок. Веди нас к выходу. Мне плевать – понимаешь ты меня или нет. Если выкинешь какую-нибудь штуку – пуля в затылок. Без разговоров и предупреждений.

– М-м-м…

Пленный пошел первым. Корнилов и Бронкс – за ним. Борис и Кальман помогали идти Томскому, который, несмотря на все старания не быть обузой, едва шевелил ногами.

Юрий внимательно следил за проводником, иногда напоминая ему о пуле в затылок за плохое поведение. Однако проверить истинные намерения гипноса и чистоту его помыслов было невозможно. Приходилось верить и надеяться, что старик не собирается примерять мученический венец Ивана Сусанина.

Когда группа свернула в очередной коридор, гипнос заметно ускорил шаг. Заурчал. Возможно, пытался объяснить, что выход близко. Или… Когда в темноте нового грота Юрий различил бледные лица, он на мгновение упустил из вида старика. И тот моментально этим воспользовался. Пленный оттолкнул Корнилова и нырнул в пещеру, к соплеменникам. Точнее, к соплеменницам. Кто-то включил фонарик и направил луч света на вход в пещеру. Там были самки и дети гипносов, которые по каким-то своим, племенным-родовым законам, держались отдельно от гипносов-самцов.

Вперед выступила одна самка. Она была очень похожа на обыкновенную нагую женщину. Но нагота эта не вызывала никаких ассоциаций с сексуальностью. Крупная, почти с мужскими формами тела и грязная, как триста кочегаров, она попыталась гипнотизировать Юрия, а когда поняла, что не может пробиться в его мозг, с воем бросилась в рукопашную атаку.

Юрий отреагировал молниеносно – сработала интуиция дзюдоиста: захват, подножка, бросок. Женщина врезалась в стену, но тут же развернулась. На этот раз Корнилов не мог пустить в ход борцовские навыки – из пещеры на четвереньках выскочил юный гипнос и обеими руками вцепился Юрию в ногу. Зубы малыша, выглядевшего ребенком лет четырех, впились в ткань защитного комбинезона. Самка была уже в двух шагах от Корнилова, пытавшегося стряхнуть детеныша с ноги, когда грохнул выстрел. Стрелял Борис. Женщина-гипнос упала на Юрия, придавив его весом своего тела, а из пещеры выбежали еще три самки.

Детеныш между тем, став свидетелем смерти матери, зарычал и перебрался от ног Юрия к его шее. Раздались новые выстрелы. Опять стрелял Борис. Он ранил одну самку, и та, одним взмахом руки, выбила у него пистолет.

Ситуация окончательно вышла из-под контроля людей, и всем бы пришлось плохо, если бы не Бронкс. Толстяк начал палить в женщин, причем делал это с закрытыми глазами. Пули летели мимо, пока одна из них не нашла себе цель: вдребезги разлетелся череп малыша. Кровь его смешалась с кровью матери, а Корнилов наконец выбрался из-под ее тяжелого тела, поднял автомат и выпустил очередь в верхний край входа в пещеру. На пол посыпались комья глины – один больше другого.

– Стоять, стервы! Или я вам устрою такой обвал, что мало не покажется!

Слова не расходились с делом. Юрий давил на курок до тех пор, пока одна отколовшаяся глыба не придавила самку, пытавшуюся скрыться в темноте грота. Корнилов уже не стрелял, но обвал продолжался уже и без его помощи и прекратился только после того, как глина завалила вход в пещеру наполовину.

Юрий посветил фонариком в темноту. Около полусотни самок и детенышей испуганно прижались к дальней стене грота. Потом направил свет на самку, придавленную глыбой. Она отчаянно извивалась, пытаясь выбраться.

– Я не воюю с женщинами. А с голыми – тем более. У меня к ним совсем другой подход. Джентльменский. Но тебе помогать не стану.

Глава 21

Свет в конце туннеля

В наступившей тишине раздались чьи-то всхлипывания. Плакал Бронкс. Он сидел на корточках перед телами матери и ребенка. Спина толстяка тряслась.

– Это сделал я! О Господи! Я убил ребенка! Будь все проклято! Как же так…

Борис опустил руку на плечо Марата.

– Это – мутант. И если бы не ты, он перегрыз бы глотку Корнилову.

– Малыш. Он же совсем маленький, – возразил Бронкс. – Просто заступался за маму…

– Она тоже нас всех убила бы… Выбор был невелик. И ты поступил правильно.

– Правильно?! Да я до смерти буду помнить, как стал детоубийцей! – завопил Бронкс, вскакивая. – До смерти! А вы все будет мне об этом напоминать! Потому что считаете меня говнюком!

Он принялся яростно молотить кулаками в стену.

– Детоубийца! Детоубийца!

Томский первый заметил, как по массиву глины на своде туннеля прошла трещина, но сказать ничего не успел. По подземелью прокатился гул. Казалось, будто вздохнул сказочный дракон.