Кодекс долголетия. Что заставляет нас стареть, зачем это нужно и как «обмануть» эволюцию: пошаговое руководство

Некоторые могут считать, что не нужно давать никому ложных надежд, говоря, что старость – это болезнь, и подразумевая, что с ней что-то можно и нужно сделать. Однако, по мнению некоторых ученых, нужно отбросить это эмоциональное желание, – которое, по-хорошему, вообще никак не должно учитываться в научных дискуссиях, – и классифицировать старость как болезнь. Это станет большим шагом вперед в исследовании старения – и, соответственно, возрастных заболеваний. Официально старость не является болезнью, так что ученые и фармацевтические компании не могут разрабатывать лекарства или процедуры для борьбы с ней. Лекарства и лечение от старости не будут покрываться страховкой, потому что она не считается болезнью. Кроме того, ученому будет непросто получить исследовательский грант на поиски методов лечения старости, которая считается чем-то естественным и нормальным. Именно поэтому исследования старения недостаточно финансировались в течение десятилетий – на самом деле ситуация абсурдная, потому что большинство болезней, терзающих людей на Западе, как раз возрастные: сердечно-сосудистые заболевания, диабет 2-го типа, болезнь Альцгеймера. Изучая старение, вы на самом деле одновременно изучаете и все эти болезни, потому что у них те же основные причины, что и у самого старения. Некоторые ученые и компании пытаются справиться с этой дилеммой, тестируя свои лекарства от старости на конкретных возрастных заболеваниях, например, разрушители поперечных связей для лечения гипертонии или болезней сердца. Короче говоря, поскольку старость официально не считается болезнью, на ее исследование очень трудно получить финансирование.

Не помогало и то, что исследование старения очень долго было для ученых табуированной темой. Зачем исследовать методы лечения естественного, неотвратимого процесса? Лучше уж вложить деньги и время в настоящие

болезни. Но даже если вы найдете какое-нибудь невероятное лекарство, которое вылечит сразу все сердечные болезни, средняя продолжительность жизни увеличится лишь на 2,8 года, потому что люди по-прежнему будут умирать от других возрастных заболеваний (294). Даже с чудесным лекарством от сердечной болезни ваш пациент все равно умрет через пару лет от перелома бедра или лобно-височной деменции. Вот почему так важно изучать не только возрастные болезни, но и само старение.

Кроме того, многие ученые считали, что старение – слишком сложный процесс, чтобы его изучать, не говоря уж о поиске каких-либо методов лечения. Это представление изменилось примерно в 1990 году, когда появились первые исследования, показавшие, что продолжительность жизни подопытных животных можно резко увеличить с помощью простых мутаций. С тех пор работа по этому направлению значительно активизировалась.

Благодаря ученым-первопроходцам старение – больше не табу, и все больше и больше внимания и денег выделяется на исследования, целью которых открыто объявляется разработка лекарств или процедур, которые замедлят или обратят вспять процесс старения. Ученые ведут нас за собой – разрабатывают новые методы борьбы со старением и заставляют нас задуматься. Ученый Обри де Грей заявил, что первый человек, который доживет до 1000 лет, уже родился. В 2013 году Alphabet, материнская компания Google, основала новую компанию под названием Calico в сотрудничестве с выдающимися исследователями старости и крупными фармацевтическими концернами, поставив перед собой целью борьбу со старостью. Журнал Time быстро отреагировал, выпустив передовицу под названием «Может ли Google победить смерть?» Научные учреждения и университеты организуют конференции, где выдающиеся биохимики, молекулярные биологи и врачи читают лекции о старости и способах продления жизни. Постепенно в научном мире растет понимание, что борьба с возрастными заболеваниями – это одновременно и борьба со старостью, и наоборот. Все больше ученых предсказывают, что в будущем нас ждут прорывы в области продления жизни и здравоохранения, и, возможно, мы даже сможем обратить старение вспять. Вопрос в другом: нужно ли нам это на самом деле?