Кодзима – гений. История разработчика, перевернувшего индустрию видеоигр

А если так, давайте попытаем счастья и с «Мертвой ячейкой» – Dead Cell. В сфере автоматизации проектирования «ячейка» (cell) – это абстрактная репрезентация компонента на схеме цепи. С их помощью инженеры проектируют сложные электронные системы, не собирая их физически. Вот более точное описание: «Благодаря методу ячеек инженеры могут анализировать дизайны разных чипов на разном уровне абстракции. К примеру, один инженер может исследовать логическую организацию схемы (абстракция высокого уровня), а другой – физическую реализацию (низкого). Так они могут использовать компоненты в более сложных схемах, не погружаясь в нюансы реализации». «Мертвая ячейка» названа в честь реальной «Красной ячейки» – подразделения армии США, призванного проверять готовность правительственных структур и военных баз, инсценируя теракты в неожиданные моменты. Это не так уж далеко от «ячейки» в описанном выше смысле: она позволяет протестировать безумные сочетания компонентов в безопасном цифровом пространстве. Вамп, Фортуна и Фэтмен проверяют разные стороны Джека. А про Фэтмена нам прямо говорят, что он – экзамен перед началом реальной симуляции.

НАСТОЯЩИЕ ИСТОЧНИКИ ВДОХНОВЕНИЯ

Известно, что Metal Gear Solid вдохновлялась «Побегом из Лос-Анджелеса», но и в Sons of Liberty есть кое-что из этого фильма. В фильме Снейк Плисскен ищет дочь президента, сбежавшую с терростистом, в которого она влюбилась по Сети. После неких трагических событий она «спряталась от жизни в виртуальной реальности» и в конце концов «сбежала в свой маленький мирок в киберпространстве», где и сидела «целыми днями». Ее похитителю удалось «подключиться к главной базе данных VR» и убедить ее украсть «черный ящик», контролирующий мощное электромагнитное оружие на орбите Земли. Идея, что интернет и виртуальная реальность позволят плодиться фальшивым и опасным взаимоотношениям, основанным на фантазиях и эскапизме, была не только своевременной, но и крайне актуальной для игровой индустрии с ее вымышленными мирами. Отказ от реальной жизни ради крохотных воображаемых мирков; куда это завело человечество?

Поговорим о том, как просмотр иностранных фильмов с субтитрами меняет их восприятие. Некоторые ускользнувшие от англоговорящего зрителя мелочи могут вдруг проявиться в субтитрах, – пусть даже они задумывались как тонкие и неявные. В «Побеге из Лос-Анджелеса» есть сцена, где Снейк Плисскен заходит в злачный кабак, а на фоне играет песня Sweat группы Tool. Играет она недолго, но конкретный фрагмент, несомненно, подбирали очень тщательно. Как и в первом фильме, Плисскен оказывается в мире беззакония и вырождения волком-одиночкой, который не осуждает, но и не сочувствует неблагополучному сообществу изгоев. Когда трансвеститы, панки, готы и проститутки окружают Плисскена, мы слышим – а Кодзима читает в субтитрах – слова песни: «Похоже, я бывал здесь прежде; все кажется таким знакомым; похоже, я засыпаю и вижу во сне новый сон». Стоит этому отрывку прозвучать, как музыка затихает – ее работа выполнена. Кодзима увидел эти слова и был ошарашен столь очевидным метакомментарием в сиквеле его заветного культового фильма. Все такое знакомое? Видеть сон во сне? Если видеоигры похожи на сны, то что сказать о виртуальной симуляции другого мира внутри мира игры? Неужели слова этой песни предполагают, что «Побег из Лос-Анджелеса» – с его гипертрофированным экшеном и специфической интонацией – тоже сон? Поэтому в начале фильма столько обсуждается виртуальная реальность? Все это заставило Кодзиму крепко задуматься о сюжетных поворотах в его собственном сиквеле – о том, как он будет подмигивать игрокам.