Кое-что об архимагах

…которые вскоре станут сильнее личности любого героя — и прекрасная Лиела, что нашла «Красоту бога», вскоре начнет приносить людские жертвы самой себе… И ее тоже пришлось убить, чтобы люди не узнали; не разочаровались в своем кумире, а содеянное не осквернило все то хорошее, что было сделано до этого…

— Убьем этого недо-темного властелина, сожжем и развеем прахом его плоть над океаном!

…но вместо торжества будет лишь страх, что придет кто-то другой, кто посчитает правильным убить его, Кеоша, самого…

И ради чего? Чтобы смотреть на закрытые ворота рая? Как и всем иным, на руках которых сотни тысяч смертей.

Не-ет. Не пойдет.

Архимаг встал с места и двинулся по улице. Где-то тут обязательно должно быть нужное место… Где-то ближе к центру.

— Ты куда? — встала вслед за ним Аркадия. — Нам нужно быстрее вернуться в селение, пока туда не добрался Филипп!

— У нас есть пять лет. — холодно ответил архимаг. — Пять лет, в течение которых он не смеет нам повредить.

— Знаешь, иногда чертовски не хватает последнего дня! — зло и энергично высказывала ему девчонка. — Скоро этот город будет принадлежать твоему разлюбезному родственничку, и тогда тут резко станет очень неуютно!

— Если он овладеет городом, будет обязан проследить, чтобы нас не убили его именем.

— И будет просто смотреть, как мы собираем армию⁈

— Я не буду собирать армию.

— Ну наймешь наемников…

— Я не собираюсь воевать, — приметив нужное место, остановился Кеош.

Аркадия чуть не влетела ему в спину.

— То есть как не собираешься? С ума сошел⁈

— Ради чего воевать? — повернулся к ней архимаг. — Ради каких идей? Они даже не знают, во что правильно верить, а во что — нет, — махнул он рукой в сторону храма, который все это время искал.

Обычный, небольшой городской храм — с папертью для нищих, небольшим стихийным рынком поблизости, люди на котором опасливо смотрят на дымы от горящего центра. Но бунт пока стремится в кварталы власти и знати, а сонный пригород ведет свой нехитрый торг…

— Ради того, чтобы убить темного властелина! Чтобы тьма не проникла в этот мир! Чтобы не было миллионов смертей! За веру в добро — правильную, а не это извращение от торговцев душами!

Кеош одобрительно кивал каждой ее фразе, неспешно развязывая тесемку у мешочка с золотом. После чего принялся кидать по чешуйке под ноги каждому нищему. А те резко выхватывали их из грязи и снега и уносились прочь, чтобы никто не увидел и не отнял… Даже калечные — или те, кто ими притворялся.

— Стой! Ты чего делаешь⁈

— Жертвую все свои деньги.

Очередной нищий посмотрел ему в глаза, требуя еще. Кеош замахнулся ногой, чтобы пнуть наглеца… Но сдержался и с улыбкой вручил еще, шагнув дальше.

— С ума сошел⁈ — шипела Аркадия.

Тридцать монет быстро нашли новых владельцев, а паперть очистилась. После чего архимаг сам сел на центральное место, свободное от конкурентов.

— Ну, правильно! Раздал деньги — теперь сам нищий! — язвительно выразилась Аркадия.

— У нас есть пять лет, чтобы рассказать всем этим людям, как должно быть правильно, — смотрел Кеош на заинтересовавшихся и подходящих ближе людей.

— Не надейся, что я буду жить с подаяний! Я открою портал в нижние миры — слышишь, ты, слабак⁈ — бесновалась девчонка. — И опрокину весь этот мир в кипящий котел из смолы, лишь бы победить!

Кеош чуть качнул рукой, призывая отодвинуться в сторону и не загораживать вид.

— Честные люди Короны! Желаете ли вы услышать историю, случившуюся тысячи лет назад? О милосердном боге, спустившемся с небес, чтобы принести людям ремесла и первые законы?

— Это не их история!.. — раздраженно прошептала Аркадия.

— А какая разница? — пожал плечами архимаг. — Они не помнят, что было вчера. Я расскажу им, как было у нас. Чтобы у них не стало, как у нас.

— И потом ты наймешь армию? — с надеждой спросила она.

Кеош с грустной улыбкой отрицательно покачал головой. И заговорил вновь, пересказывая легенды из священных книг своего мира — добрых и справедливых, воспринимаемых неизбалованной развлечением толпой с благодарностью и вниманием.

К вечеру город горел так, что людям пришлось разойтись — ядовитый дым заставлял кашлять, а рачительные хозяева вспомнили, что далекий огонь может прийти ночью и перекинуться и на их стены… Впрочем, народ сменялся много раз — архимаг насчитал несколько сотен, что с охотой останавливались рядом. Некоторые бросали мелкую монету под ноги — на ужин и ночлег хватит… Но забирали с собой историю — которую непременно расскажут родным.

Темнело — Кеош поднялся, разминая затекшие ноги.

Рядом ворохнулась единственная постоянная слушательница.

— Я останусь рядом, чтобы вытащить тебя из петли. И потом мы пойдем нанимать армию, — ворчливо произнесла Аркадия. — Куда сейчас?

— Спать. А утром — новый путь, новый город.

— Ты действительно веришь, что одними рассказами и смиренной жизнью можно что-то изменить? — недоверчиво посмотрела она на него.

— Они говорят, что да — эти рассказы; и те, кто их составил.

— С ума сошел… — печально вздохнула Аркадия, поднимаясь и следуя за ним.

— Но ты продолжаешь идти рядом, — констатировал он.