Кое-что особенное

– Мы и без того уже сблизились, – шепнула я едва слышно. – Гораздо сильнее, чем я могла себе позволить. Но сейчас не время это обсуждать. Нам обоим пора. Возвращайся скорее, я буду ждать.

Наскоро переодевшись в наряд, подходящий случаю, я спустилась в холл и сообщила, что готова. Провожаемая взволнованными взглядами, села в коляску, и кучер хлестнул лошадей – наверняка получил приказ доставить меня немедленно.

Экипаж грохотал по мостовой, распугивая прохожих, и казалось, изо всех окон смотрят нам вслед. Торопиться здесь было не принято, суетиться – неприлично для уважающего себя господина. Спешка означала, что произошло нечто из ряда вон выходящее даже для Сёлванда, привычного к странностям.

За короткое время, пока мы добирались до центральной площади, я пришла в совершеннейшее замешательство. Родившись и прожив всю жизнь в Сёлванде, нынешнего градоначальника, господина Оливера Гротта, я видела от силы пару раз. А после назначения на должность – всего единожды, в первый год, когда являлась к нему с отчетом о состоянии гостиницы. Тогда он выслушал меня, велел получить у секретаря распоряжения и инструкции и простился на долгие годы. До сего дня.

Господин Гротт слыл затворником. Он редко принимал кого-то лично, предпочитая получать доклады и передавать поручения через своих заместителей и секретаря. Никто не встречал его на променаде, не говоря уже о клубе, приемах и праздничных гуляниях. Лишь несколько приближенных и старых друзей навещали его и не рассказывали никому об этих визитах.

Убежденный холостяк, чудак и мизантроп – так про него говорили горожане, при этом непременно добавляя, что лучшего управителя не найти и без него еще неизвестно, что вокруг творилось бы. Местные жители легко прощали друг другу чудачества.

Но меня он все-таки принял лично. Робея, я зашла в кабинет, неожиданно темный, с наглухо зашторенными окнами. Пришлось ждать пару минут, пока зрение привыкнет, и все это время царила тишина. Лишь когда я взглянула туда, где за широким столом темного дерева возвышалась резная спинка кресла, похожего на трон, темный силуэт, сидевший на нем, произнес глухим голосом:

– Доброго дня, госпожа Соммер. Прошу вас, присаживайтесь.

– Ваше превосходительство, – пролепетала я, поклонившись, разыскала глазами стул для посетителей и расположилась напротив.

– Прошу простить за то, что вынужден принимать вас в темноте – меня снова одолела мигрень. Но если вам неловко – велю принести лампу.

– О нет, не стоит. Я не могу себе позволить причинять вам неудобство. И надеюсь, мой визит не сильно вас утомит.

Со стороны стола раздался короткий сухой смешок.

– Довольно любезностей. Перейдем к делу. Думаю, вы понимаете, зачем я вас вызвал?

– Полагаю, Третий отдел и вам направил телеграмму. Наверняка вас в первую очередь интересует, что случилось с его превосходительством губернатором Нодеборга? С прискорбием вынуждена сообщить, что он мертв. Тому есть трое… двое свидетелей в настоящий момент.

Коротко, но стараясь не упустить основных деталей, я рассказала о нашей экспедиции на Ту Сторону, начиная с исчезновения господина Йессена и Фриды из гостиницы и заканчивая встречей с сущностью, поселившейся в теле девочки. Тот разговор я пересказывать не стала, так и не решив, стоит ли о нем вообще кому-то знать.

– Все ясно. В его гибели я никого из вас не виню, и вряд ли у полиции возникнут к вам вопросы. Даже если пришлют особо дотошного агента, желающего выслужиться на этом деле – первый же визит за реку охладит его пыл, – он снова усмехнулся. – Сотрудник Третьего отдела будет отчитываться за свои действия сам, если, конечно, обретет способность говорить.

– Вы уже осведомлены о его состоянии?

– Наш уважаемый доктор передал результаты осмотра, – мне показалось, что в голосе градоначальника мелькнуло пренебрежение. – Повторюсь – заботы Третьего отдела меня не касаются, если вы желаете возиться с их агентом, право ваше. Но то, что вы оставили дочку господина Йессена за рекой… Эта оплошность может дорого обойтись.

– Ее телом управляла иная сущность. Мы вряд ли сумели бы вызволить Фриду, не причинив ей вреда, – проговорила я, с трудом сдерживая гнев. Где же вы были, когда ваш драгоценный губернатор навязался на мою голову, а потом сбежал, как глупый мальчишка? – На моем попечении были раненый и человек без малейшего опыта, который не выжил бы на Той Стороне самостоятельно. Я не имела права рисковать ими.

Братец Ларс. Тот, кто имеет больше права здесь находится, чем многие из горожан. Стиснув зубы, я молчала – рассказывать об этом до того, как он очнется, я не собиралась.

– Этот ваш постоялец, фотограф, – после небольшой паузы спросил градоначальник. – Вас с ним связывает что-то личное?

– Простите, но я бы не хотела отвечать на подобные вопросы, – вспыхнула я, радуясь, что здесь так темно. Этот странный господин меня раздражал, и я втайне надеялась, что головная боль, о которой он упомянул, вынудит поскорее закончить допрос.