Кое-что особенное

– Не советую, – возразил Эмиль, выпуская колечко дыма. – Безо всякого сомнения, вы украшение Империи и внушаете обожание всюду, где бы ни появились, но над Сёлвандом сгущаются тучи, – он взглянул на свинцово-серое небо над рекой и взмахнул рукой с зажатой между пальцами сигарой. – В метафорическом смысле, разумеется, как природное явление они отсюда и не уходят. Вам не следует выказывать столь явный интерес к делам его жителей.

– Отчего же? Мне они показались радушными и гостеприимными, – искренне удивилась Ханна. – К тому же я совершенно не разбираюсь во всей этой политике, это каждому ясно. А Фрида… она ведь не местная. Выходит, я просто обязана принять участие в ее судьбе, с какой стороны не посмотри! Что вы думаете по этому поводу, Уна?

Пусть неохотно, но пришлось согласиться с Эмилем. Ханна не видела всей ситуации, возможно, и не интересовалась ею, но события собирались в некую цепочку, которая неминуемо вела к громкой развязке.

Я вспоминала их одно за другим, на первый взгляд несвязанные, но постепенно сложившиеся в целую картину. Прибытие Ларса с ревизией и его бесконечные отчеты. Евгений, которого магия вытащила из другого мира. Газетные статьи об опасности и вредоносности “заражения”. Скандал с губернатором. Несчастный случай с Ларсом…

Внезапно я вспомнила подробности того случая и поняла, что совсем о них не задумывалась, отвлекаясь на последствия. Ларс, швыряющий динамит в охотничий домик. Мертвое поле. Преломление времени и пространства.

Неужели Ларс всегда брал с собой взрывчатку? Для самозащиты она не годилась. Выходит, он собирался уничтожить нечто на Той Стороне и воспользовался динамитом осознанно, по заранее продуманному плану. Я припомнила, как это было: он дождался нас снаружи, отпустил на безопасное расстояние и…

– Он хотел уничтожить проход, – шепнула я Евгению, воспользовавшись тем, что Эмиль и Ханна отвлеклись на спор.

– Какой проход? – переспросил он, ничего не поняв.

– Ларс. Когда пытался взорвать дом там, в купальнях.

Судя по взгляду Евгения, он все понял. И про поступок Ларса, и про необходимость молчать об этом. Слегка нахмурил брови, кивнул и тут же включился в беседу наших соседей, которая уже успела перейти на нечто околополитическое, вопреки заверениям Ханны в ее равнодушии ко всему подобному.

В конце концов спор разрешила природа: зарядил сильный дождь, прекратившийся лишь поздним вечером. К тому времени начинало смеркаться, на мостовых разлились лужи, и пыл Ханны сам собою поутих. Она согласилась дождаться сменную сиделку и узнать о новостях от нее.

Наконец, когда все хлопоты остались позади, мы с Евгением смогли остаться наедине. Почему-то я почувствовала себя неуютно в четырех стенах, захотелось выбраться из этого огромного дома, за последние дни требовавшего еще большей заботы, чем раньше. Мы выскользнули через заднее крыльцо, никем не замеченные, и решили прогуляться до обзорной беседки, которая так понравилась Евгению в его первый день в Сёлванде.

Из-за пасмурной погоды было темнее, чем должно в это время суток. Все вокруг отяжелело от влаги и притихло, чайные розы ярко белели в сумраке, их сладкий аромат смешивался с запахами мокрой земли и камня. Где-то чирикала одинокая птица, нарушая тишину безветренного заката.

Мы прогуливались по дорожкам мимо клумб, перебрасываясь редкими фразами о пустяках. Я не чувствовала ни малейшего желания говорить о чем-то серьезном, и Евгений догадывался об этом.

Затемно мы вернулись в гостиницу, где ждал камин, вино для нас с Ханной и бренди для мужчин, сигары, закуски, долгие разговоры. Сегодня господин Крогг выкроил пару часов, чтобы выпить рюмочку после визита к пациенту, а Лилианн вызвалась сыграть на пианино для гостя. Ханна пела, и у нас вышел дивный вечер.

На следующий день все закончилось. Утром доставили корреспонденцию, а потом с Той Стороны возвратился поисковый отряд.

Часть III. Зона отчуждения

Агенты с особыми полномочиями

9.1.

Письма от матери снова не привезли: наверняка ее закрутила светская жизнь или отвлекли очередные важные дела ее новых приятелей. Зато все мои постояльцы получили вести с большой земли. Как мы и ожидали, Евгению пришел пакет из Третьего отделения с целой кипой распоряжений, руководств и инструкций, на изучение которых он потратил едва ли не целый день.

– У меня скоро голова взорвется, – жаловался он за обедом. – Складывается впечатление, что каждый чин в этом их отделении счел себя обязанным написать мне хоть что-нибудь. Целый кодекс, регламентирующий мое поведение. Не удивлюсь, если на последних страницах найдется подробное руководство, как агенту надлежит завязывать шнурки!

– А что вы хотели, мой друг, на то они и чиновники, – коротко улыбнувшись, отозвался Эмиль. – Вы здесь расследуете чрезвычайное происшествие, на передовой, так сказать, они в управлении инструкции пишут. Им за это жалование платят, вот и стараются, отрабатывают свой хлеб.