Когда деньги говорят. История монет и нумизматики от древности до поп-культуры

Интерес к старым монетам не всегда сопровождался пониманием их и знаниями о них. Эта проблема усугублялась по мере того, как население все меньше и меньше использовало деньги после так называемого падения Рима[354]. Европейцы, ставшие верующими христианами, принимали нумизматические изображения Геракла за Самсона, в Венере они видели Деву Марию, в богине Виктории — ангела (фототабл. 12), а в портретах римских императоров — изображения библейских патриархов[355]

. За исключением совершенно особых обстоятельств, становилось все труднее отыскивать нумизматов. Так, когда Хлодвиг хоронил своего отца Хильдерика[356], что происходило приблизительно в 481 году, в царскую могилу поместили выдающуюся коллекцию из золотых и серебряных монет, которые чеканились на протяжении более пяти веков — начиная со времени Римской республики и заканчивая правлением императора Зенона[357]

. Такое демонстрирование монет отражало весьма осведомленный и вполне осмысленный выбор, подчиненный определенным идеологическим целям, и, по-видимому, оно предназначалось для просмотра привилегированными участниками похорон, разбиравшимися в монетной чеканке[358]. Конечно, эта элита представляла собой лишь некоторую часть от гораздо более многочисленного и менее образованного населения, которому было бы трудно понять эти артефакты.

Большие перемены, случившиеся с мелочью

Так ускользал мир Греции и Рима, уступая свое место смешению библейского мифа и истории. Политическая, религиозная и экономическая среда обитания древних монет больше не вспоминалась людскими массами, чья жизнь была в общем была лишена мелких монет. Римская экономика некогда способствовала широкому распространению монетизации, базировавшейся в основном на обращении серебряных и бронзовых монет, но отчасти поддерживаемой и золотом. Во времена Августа каждый солдат и лавочник знали, что один золотой ауреус стоит двадцать пять серебряных денариев, а один денарий равняется четырем медным сестерциям. Бронзовыми фракциями сестерция были дупондий, асс и кодрант. Эта система зашаталась в III веке, а уже к V веку Западная Римская империя и вовсе перестала чеканить серебряные монеты. После этого римляне полагались только на золотой солид, весящий 4,5 грамма, и его фракции — семисс (½ солида) и тремисс (⅓ солида), а также на очень мелкий бронзовый номинал, называемый нуммий, весивший менее грамма. Постепенно исчезли они все, за исключением крошечного тремисса (или триенса), родоначальника будущего шиллинга. Спорадическое производство монет остготами, вестготами, лангобардами, англосаксами и другими народами поддерживало плохо осязаемую связь с классическим прошлым, что вряд ли благоприятствовало начинающим нумизматам. Между тем в Восточной Римской империи (Византии) сохранилось некоторое подобие старой триметаллической системы, основанной главным образом на фоллисе, тяжелой медной монете (рис. 4.15)[359]. Монетные легенды здесь по-прежнему писались на греческом, а изображения монет, как правило, находились в христианском русле.

Рис. 4.15. Бронзовый византийский фоллис, Константинополь, 989–1028 гг. Поясной образ Христа / Надпись. ANS 1958.206.13. Воспроизводится с разрешения Американского нумизматического общества.

Начиная примерно с VIII века, при Каролингах, в Западной Европе возобновилась чеканка серебряных монет, заменивших золотой тремисс серебряными пенни (или денье), полпенни и фартингом (¼ пенни). Зачастую эти монеты были очень плохо отчеканены, а некоторые были настолько тонки, что изображение на одной стороне забивало отпечаток на другой стороне, ставя под угрозу оба набора мемов. Однако эти монеты нашли иной способ воспроизводиться — они стали использовать только один родительский штемпель, которым чеканилась лишь лицевая сторона. Такие монеты называются «брактеаты» (что означает «похожие на листья») — они защищали одни избранные мемы за счет других. Односторонняя монета стала отчаянным, но элегантным выходом из сложившегося положения. Право на чеканку этих монет, как правило, предоставлялось посредством королевских грамот или в ходе непосредственной узурпации монетного права, так что качество монет различных монетных дворов на протяжении долго времени существенно разнилось.