Когда миллиона мало

– И это прекрасно! – жизнерадостно отозвался собеседователь. – Мы вас берем. На время учебы стипендия. Пять тысяч рублей. Но имейте в виду: будет большой отсев. Одни сами уйдут, других мы попросим. До реальной работы доберется от силы один из десяти.

– А в казино есть варианты карьеру сделать? Или там все для своих?

– Владельцем, понятно, не станешь. Но до позиции управляющего добраться можно. За пару лет. Если нервов хватит.

– А у него какая зарплата?

– Нормальная. Машину можно менять хоть каждый год. Или чаще.

– Тогда я буду стараться.

– Попробуй.

И она поклялась самой себе: терпеть. Все силы приложить, чтобы не отсеяли. Тем более атмосфера как раз по ее нынешнему состоянию.

Ей нравилась полутемнота подвала, где отбирали студентов. Щелканье шарика по рулетке напоминало ходики в родном доме, карты приятно гладили руки. И люди показались такими, как надо: требовательными, но равнодушными. В душу к ней лезть не станут.

Она сняла однокомнатную конурку рядом с «учебным корпусом» в полуподвале и приступила к занятиям.

Публика вместе с ней занималась разношерстная. Парни – в большинстве студенты. А девушки самые разные. Воспитательница из детского сада, секретарь собеса, спортсменка после травмы, мамочки молодые. Эти собирались работать ночами, после смены отводить ребенка в садик и отсыпаться до его прихода.

Богдана последний раз напрягала мозг в школе и боялась, что будет отстающей. Куда ей тягаться – со студентами математических вузов?

Но каждый раз считать и не требовалось – нужно просто терпение, чтобы определенные комбинации вызубрить навсегда.

Она повторяла специальную таблицу умножения для рулетки и карточных игр до изнеможения – и в итоге отвечала быстрее, чем знатоки интегралов. И монотонность казиношной работы (творческие личности от нее очень страдали) ничуть не тяготила. Сортировать фишки, срезать их в столбики по пять или двадцать у нее вообще было любимым занятием.

Похоже, дело пойдет?

Но шеф (он старательную Богдану выделял) усмехался:

– Ты еще с клиентами не работала.

Все чаще ставил ее к игровому столу. А когда увидел, что считает безошибочно, усложнил задачу. Начал специально приводить противных, въедливых, хамоватых людей. Задание у тех было одно: крупье смутить. Заставить ошибиться. Вывести из себя.

Поначалу Богдана только улыбалась в ответ на хамство. Но постепенно (хотя никто не учил) стала огрызаться. А еще придумала улыбаться загадочно и предупреждать:

– Будете себя плохо вести – плохую карту сдам.

– Ты робот, – издевались подсадные клиенты. – Машина. От тебя ничего не зависит.

– Зря вы так думаете, – настаивала она.

И, что самое удивительное, действительно имела над картами странную, ничем не объяснимую власть. Подмешать, подыграть в покере – великое шулерское искусство. Разумеется, Богдана подтасовывать колоду не умела.

Но когда неприятные люди выводили ее из себя, она бледнела, стискивала зубы, сосредотачивалась – и сдавала будто на заказ. Противному игроку – стрит флэш, а себе без игры. Ему – трех королей, а себе – трех тузов. Венцом стало, когда перебила четырьмя валетами каре десяток.

– Как ты это делаешь? – поражались соученики.

Богдана виновато смотрела на учителей, оправдывалась:

– Я не знаю!

Но менторы были очевидно довольны. Объясняли ей:

– Редкий случай, но такое бывает. Ты фартовый дилер. Будешь в том же духе играть – далеко пойдешь.

Похвалы грели душу. Но придирки клиентов, полная сосредоточенность на картах, постоянное напряжение, чтобы не ошибиться в расчетах, чрезвычайно изматывали.

И тоска по дочери давила. На письма Сильва не отвечала. К телефону девочку тоже не подзывали.

С каждым днем новой жизни выпить ей хотелось все больше.

Богдана – как и обещала себе – не держала дома спиртного, но уже несколько раз еле сдержалась, чтобы глубокой ночью (занятия всегда заканчивались поздно) не помчаться за горячительным.

Но пока терпела. Цедила чай и пила пустырник.

* * *

Мирона Сергеевича абсолютно устраивало, как сейчас течет его жизнь. Середина двухтысячных вообще оказалась золотым времечком для успешных мужчин. Русские девочки – от природы красивые, но диковатые – вполне цивилизовались. Научились где надо выбрить, подкачать, увеличить-уменьшить. В постели чудеса творили. Но взамен ничего особенного не требовали – не считать же за серьезный расход бриллиантик или сумочку с важным для крошек логотипом.

Поэтому про женитьбу Мирон (как и большинство процветающих бизнесменов) не думал. Зачем, когда полно одноразовых? Он с удовольствием там и здесь снимал красоточек «под настроение». Толстушек и стройняшек. Острых на язычок и скромниц. Блондинок, брюнеток, студенток, хулиганок и леди.

Но к сегодняшнему дню стандартная программа (ресторан-подарок-койка) слегка приелась, поэтому подкатить к суровой Богдане – тем более когда-то она ему нравилась – показалось интересно.