Когда мы надеемся

– В первом припеве – да, – кивнул Чжэ Ён, потянувшись к чипсам. – Из второго я его выкинул. Он был слишком похож на первый, поэтому я решил, что «о» в четырехголосном изложении подойдет туда лучше.

Мне показалось, что они с Мин Хо перешли на какой-то другой язык, о чем забыли мне сообщить. Это был отдельный мир, который раньше никогда меня не интересовал. Неужели со стороны я выгляжу так же, когда говорю о рисовании?

– Сколько времени тебе нужно, чтобы написать песню? – спросила я у Чжэ Ёна, съев пригоршню чипсов.

Тот задумчиво нахмурился:

– От двух дней до нескольких недель.

– Звучит довольно неопределенно.

– А сколько времени требуется тебе, чтобы нарисовать картину? – парировал Чжэ Ён.

Я не ответила. Если с музыкой у Чжэ Ёна дела обстоят так же, как у меня с рисованием, то временами его должно переполнять вдохновение, а временами – наоборот.

– Ву Сок написал больше песен, чем мы все вместе взятые, – заметил Мин Хо. – Когда дело касается музыки, он превращается в настоящего робота. Зато ему уже довелось записать несколько синглов в сотрудничестве с известными исполнителями.

– Зачем ему это? – поинтересовалась я.

– Ву Сок писал музыку еще до NXT, благодаря чему сделал себе имя и даже обрел некоторую известность, – пояснил Чжэ Ён. – Многие знают его по старым сольникам. Мы с Мин Хо, Эдом и Хён У этим похвастаться не можем. Ну а кто захочет сотрудничать с музыкантами, у которых практически нет собственных песен?

Да уж, получается какой-то замкнутый круг… Руководство не хочет, чтобы NXT выпускало собственные песни, и последствия этого куда серьезнее, чем я думала. Неуютная тишина, воцарившаяся в студии, говорила сама за себя.

Первым ее нарушил Мин Хо:

– Элла, хочешь посмотреть другие студии? По дороге можно будет стащить у Хён У парочку конфет. Думаю, его запасы куда больше моих.

– Звучит отлично, – ответила я, стараясь говорить так же непринужденно, как и Мин Хо.

Я встала со стула и подождала, пока Чжэ Ён спрячет пачку с чипсами в ящик стола и подойдет ко мне. Мин Хо уже вышел в коридор.

– Не советую тебе есть конфеты. Я на все сто уверен, что они лежат у Хён У еще со времен нашего дебюта, – сказал Чжэ Ён и взял меня за руку так, словно делал это уже тысячу раз.

– Я подожду, пока Мин Хо их попробует. Если с ним ничего не случится, то они съедобны.

– А если случится? – со смехом поинтересовался Чжэ Ён.

– На этот случай тебе лучше приготовить машину для бегства с места преступления.

На лице у Чжэ Ёна отразился страх, смешанный с весельем. Я хотела было спросить, не побоится ли он после такого спать рядом со мной на одной кровати, но не успела. Чжэ Ён резко остановился, одной рукой держась за дверную ручку. Взглянув поверх его плеча, я увидела заметно побледневшего Мин Хо.

У меня неприятно засосало под ложечкой, и я проследила за их взглядами. Я мало что могла увидеть – Чжэ Ён закрывал мне значительную часть обзора, – но мужчину, стоявшего в нескольких метрах от нас, я узнала сразу. У меня перехватило дыхание.

«Нет. Не сейчас. Только не сегодня, пожалуйста, пожалуйста…»

Я видела этого мужчину всего один раз в жизни. Всего лишь один раз. Но при виде его меня накрыло такой паникой, что все тепло разом покинуло мое тело. Я с силой сжала руку Чжэ Ёна, но не заметила этого. Он сжал мою руку в ответ, но этого я тоже не заметила.

Мужчина, как в замедленной съемке, перевел взгляд с Мин Хо на Чжэ Ёна. Потом посмотрел на меня. На наши с Чжэ Ёном сцепленные руки. Мне захотелось отшатнуться, закрыть дверь и спрятаться в студии, но я прекрасно понимала, что это лишь отсрочит неизбежное.

С каждой секундой сердце колотилось все быстрее. Что делать? Что-нибудь сказать? Отпустить руку Чжэ Ёна? Мысли беспорядочно метались в голове, а молчание все тянулось и тянулось.

Через некоторое время мужчина отмер, и мне пришлось очень постараться, чтобы не вздрогнуть.

Я ждала обвинений, упреков, криков… Но мужчина просто вздохнул и посмотрел на Чжэ Ёна. Он выглядел разочарованным, усталым, и, когда он заговорил, его голос подтвердил создавшееся у меня впечатление. Стоящий передо мной Чжэ Ён заметно напрягся и сжал мою руку так сильно, что стало больно, но я не смогла заставить себя отстраниться.

Не прошло и минуты, как мужчина отвернулся и направился прочь. Мы неподвижно стояли в коридоре и смотрели ему вслед, пока он не исчез в лифте.

– Чжэ… – начал было Мин Хо, но замолчал, когда Чжэ Ён качнул головой, не сводя глаз с дверей лифта.

Мое сердце замерло, мысли испарились. Что сказал этот мужчина? Наверняка что-то плохое… И почему я не говорю по-корейски?! От разочарования захотелось кричать. Я словно блуждала в темноте. В голове проигрывались различные сценарии случившегося, а мысли с трудом поспевали друг за другом. Еще совсем недавно я сидела в студии и слушала песню Чжэ Ёна… Заставив себя абстрагироваться от этих воспоминаний, я в полной мере осознала всю серьезность произошедшего. Тело напряглось, будто готовясь бежать. Чжэ Ён тяжело дышал. Я попыталась подобрать слова, которые бы вывели нас из оцепенения, но ничего не приходило на ум.

За меня это сделал Мин Хо: