Когда наступает осень

Она повернулась и пошла прочь, отчетливо ощущая на себе взгляд его зеленых пронзительных глаз. Но Линда не обернулась. Она с трудом добралась до своей комнаты, заперла дверь на ключ и лишь затем, рыдая, бросилась на кровать.

На следующий день он уехал. Линда встала поздно, и, когда доедала тост с кофе около десяти часов утра, Грейс пришла и сказала ей об этом. В голосе золовки Линде послышался упрек.

— Ты считаешь, что он уехал из-за меня? — вяло поинтересовалась Линда.

Она вообще испытывала сейчас странное безразличие ко всему.

— А разве это не так? — Грейс уселась в кресло рядом с ней. — Тебе следовало рассказать ему о ребенке!

— О, Грейс, я уже сказала ему все, что считала нужным.

— Но я все-таки думаю, что он имеет право знать.

— Нет. Не имеет. Он вообще не имеет ни на что права. Ты, кажется, не поняла: он уже однажды бросил меня, не объяснив ничего.

— Но он вернулся!

— О, Грейс, он приехал сюда потому, что отец пригласил его. Заодно он надеялся, что снова сможет завести со мной интрижку, — с теми же последствиями, что и прежде. Я уже по горло сыта всем этим. Давай переменим тему.

Хотя Линда изо всех сил старалась вести прежнюю жизнь в особняке Конли, уже через несколько дней она поняла, что это у нее не получится. После приезда Джейка вся эта жизнь — с вечеринками, ланчами и встречами благотворительного комитета — показалась ей особенно никчемной. Джейк Дикен так остро напомнил ей о настоящей жизни, что Линда поняла: больше ей не выдержать.

Проведя очередную ночь без сна, Линда наконец приняла решение. В конце концов, что ее здесь удерживает? Привычка к комфорту? Но этот комфорт сопряжен с полнейшей зависимостью от традиций и законов семьи. Страх перед будущим? Но за время работы в госпитале Линда успела поверить в свои силы. Она не могла больше оставаться здесь! Ребенок не появится до марта, она еще успеет наладить свою жизнь. Ничто не мешает ей вернуться туда, где она была счастлива. Теперь у нее есть опыт, она сможет найти работу в одном из ресторанов Сисайда.

Но сейчас ей предстояла самая трудная и неприятная задача: рассказать сенатору правду о своей беременности и смерти Роя.

В тот же вечер Линда подошла к дверям кабинета хозяина дома и постучала.

— Войдите, — сказал он.

Сенатор сидел за массивным письменным столом и выглядел очень уставшим.

— Линда? Вот так сюрприз! — воскликнул он.

— Я, надеюсь, не помешала вам?

— Конечно нет. Пожалуйста, садись. Ты так просто зашла или хочешь поговорить со мной?

— Да. Мне нужно обсудить с вами несколько проблем.

— Я слушаю тебя.

Линда собралась с духом и начала.

— Ну, во-первых, я решила вернуться назад в Сисайд. Пожалуйста, постарайтесь понять меня. Я очень ценю ваше гостеприимство, но эта жизнь не для меня. И теперь я твердо знаю это.

Сенатор вздохнул.

— Да, я понимаю. Я вижу, как ты изменилась. Ты теперь выглядишь более уверенной в себе. — Он улыбнулся. — И это все?

— Нет. Еще я хотела сказать вам, что… я беременна, — решилась Линда.

Его усталые глаза вдруг вспыхнули ярким светом.

— Моя дорогая! После смерти Роя я уговорил себя смириться с тем, что у меня никогда не будет внуков, и теперь… — Он осекся, встретившись взглядом с Линдой.

— Этот ребенок не Роя, — быстро сказала она.

Глаза старика сразу потухли, теперь в них была боль. Откинувшись на спинку стула, он долго молчал.

— И, я полагаю, ты не собираешься сообщить мне имя его отца…

Линда покачала головой.

— Боюсь, что нет.

— Как я понял, о браке речь не идет?

— Да, — просто ответила Линда.

Он улыбнулся.

— И я даже не могу ничего предположить?

Линда вспыхнула.

— Пожалуйста, не надо! — прошептала она. — Это не имеет смысла.

Неожиданно сенатор положил руку ей на плечо, и Линда подумала, что за долгие годы жизни под одной крышей он ни разу не проявил открыто каких-либо чувств к ней.

— Линда, я понимаю, почему ты должна уехать. Мне очень жаль, но я не могу изменить твоего решения. У меня нет права удерживать тебя. Я только хочу сказать, что ты всегда сможешь вернуться в этот дом. Ты мне такая же дочь, как и Грейс. И твой ребенок будет моим внуком.

Ее глаза наполнились слезами. Линда подняла голову, чтобы встретиться с ним взглядом, но долго не могла говорить.

— Спасибо, — прошептала она наконец, затем, заставив себя успокоиться, прошептала: — И самое последнее, что я хотела сказать вам…

Сенатор весь как-то сжался.

— Я слушаю.

— Это о Рое. О том, как он погиб…

И тут же его лицо разгладилось.

— Я уже все знаю об этом. Джейк сообщил мне кое-какие детали. — Он прямо взглянул ей в глаза. — Я хочу дать тебе последний совет, Линда. Я думаю, что ты недооцениваешь этого человека. И, если бы я был на твоем месте, то сказал бы ему то, о чем он имеет право знать.

Она покачала головой.

— Я не могу. Однажды он уже решил расстаться со мной — еще не зная о том, что у нас будет ребенок. Я не хочу еще раз испытывать судьбу.

— Он нарушил свое обещание?

— Не совсем… — Она закусила губу, чтобы не расплакаться.

— Ты знаешь его, конечно, лучше, чем я. Но в моем возрасте начинаешь терпимее относиться к людям. И я думаю, что тебе следует сказать ему правду.