Когда пробьет восемь склянок (пер.Исхаков В.Э. редакция 2024 г.)

Над Эйлен-Ораном мы были через три минуты. В сравнении с этим островом Даб-Сгейр был милым цветущим уголком. Половина квадратной мили монолитного камня и нигде ни травинки. Но там был дом. Дом, из каминной трубы которого шел дым. А позади дома — эллинг, но в нем не было лодки. Дым говорил об обитателях, по крайней мере — об одном, и чтобы поддерживать свою жизнь, у него должна быть лодка. Лодка для рыбной ловли, чтобы прокормиться; лодка для поездок на материк; лодка для экстренных случаев — им нет числа в этом мире с тех пор, как Роберт Фултон изобрел свой пароход. Вильямс высадил меня в двадцати метрах от эллинга.

Я обошел угол эллинга и внезапно остановился. Я всегда так внезапно останавливаюсь, когда мне саданут в солнечное сплетение кузнечным молотом. Лишь спустя несколько минут я смог вдохнуть достаточно глубоко, чтобы ко мне вернулись силы.

Передо мной был седой гигант чуть старше шестидесяти. Он не брился несколько недель и по крайней мере месяц не менял рубашку. В руках у него был не кузнечный молот, а ружье — не ваши игрушечные пистолеты, а доброе старое ружье двенадцатого калибра, которое со столь близкого расстояния действует почище "Миротворца", то есть может снести голову с плеч. Оно было направлено прямо мне в правый глаз. Выглядело это так, словно заглядываешь в туннель подземки. Когда гигант заговорил, мне стало ясно, что он не читал ни одной из тех книг, что воспевают неиссякаемое гостеприимство островитян.

— Кто вы такой, черт побери? — прорычал он.

— Меня зовут Джонсон. Уберите ружье. Я…

— И какого черта вам здесь надо?

— А как насчет поговорки: "Гость в дом — счастье в дом?" — сказал я. — Мы слышали ее всюду в этих краях. Сотни тысяч приветствий…

— Эй мистер, я не спрашиваю два раза!

— Морские спасатели. Пропала лодка…

— Я не видел никакой лодки. Убирайтесь к черту с моего острова. — Он опустил ружье, теперь стволы были направлены мне в живот — видимо, он полагал, что это лучше подействует, или ему будет меньше грязной работы, когда придется меня закапывать. — Сейчас же!

Я кивнул на ружье:

— За это вы можете угодить в тюрьму.

— Может быть, да, а может, и нет. Но в чем я уверен, так это в том, что я не потерплю проходимцев на своем острове и что Дональд Мак-Ичерн сумеет защитить свою собственность.

— У вас это здорово получается, Дональд, — сказал я одобрительно. Ружье дрогнуло, и я быстро добавил:

— Я ухожу. И не бойтесь сказать: "Рад буду видеть вас снова у себя в гостях", — поскольку я все равно больше не появлюсь.

Когда мы поднялись а воздух, Вильямс сказал:

— Возможно мне показалось… У него что там — ружье?

— Да уж, не поднятая в приветствии рука, как сказано в путеводителях по этим местам.

— Кто он? Чем занимается?

— Это тайный агент Шотландского туристического агентства, который стажируется перед работой за рубежом. Он не похож на тех, кого я ищу, это точно. Он не полоумный — он такой же нормальный, как мы. Просто испуган и доведен до отчаяния.

— Вы даже не заглянули в эллинг. Вы же хотели найти лодку. Может быть, его кто-то держал под прицелом?

— Эта мысль и заставила меня так быстро отступить. Я ведь мог его обезоружить.

— И остались бы без головы.

— Ружья это по моей части. Его ружье стояло на предохранителе.

— Ясно. — По лицу Вильямса было видно, насколько он растерян, насколько неясное у него представление о происходящем, он не был таким умелым притворщиком, как я. — Что теперь?

— Остров номер два к западу отсюда. — Я бросил взгляд на карту. — Крейгмор.

— Мы зря потеряем время, если двинемся туда. — Он говорил очень уверенно. — Я бывал там. Забирал тяжелораненого.

— Как раненого?

— Он пропорол себе бедро до кости разделочным ножом. Занес инфекцию.

— Разделочным ножом? Для китов? Ни разу не слышал…

— Для акул. Гигантские акулы встречаются здесь так же часто, как макрель. Их ловят ради печени — из одного приличного экземпляра можно накачать тонну жира. — Он указал на карте маленькую точку на северном берегу. — Селение Крайгмор. Говорят, было покинуто еще до первой мировой войны. В проклятых местах строили себе дома наши предки!

Да, предки иногда строили дома в проклятых местах. Если мне предложат строить дом здесь или на Северном полюсе, трудно будет сделать правильный выбор. Четыре серых домика, скучившихся у береговой черты, несколько жалких рифов, которые служили естественным волноломом, не внушающий доверия проход между рифами и две рыбацкие шхуны, болтающиеся на якорях. Ближайший к берегу дом не имел стены со стороны моря. Между этим домом и морем, на полоске земли шириной в шесть-девять метров, я увидел трех акул — тут было трудно ошибиться. Горстка рыбаков высыпала из дома и смотрела на нас.

— Один из способов существования… Сможете меня здесь высадить?

— А как вы думаете, Калверт?

— Думаю, не сможете. — Кроме как на крышу одного из домиков посадить вертолет было некуда, это уж точно.

— А того раненого поднимали по лестнице?

— Да. Но я не собираюсь спускать вас туда на лестнице, не думайте. Только не при такой погоде. И помочь вам некому. Вы ведь не такой отчаянный?