Когда ты вернешься ко мне

– Не то чтобы это имело отношение к делу, – добавил я, у меня внезапно перехватило горло, – но упомянутый человек уже несколько месяцев не брал ни капли спиртного в рот. За исключением пива, но мы прекрасно понимаем, что это не считается.

– Спорное утверждение, но… – Мисс Уоткинс прижала ладонь к груди. – Это замечательно, Холден.

– Итак… что вы думаете?

– Я думаю, что если этот человек настроен серьезно, то можно организовать несколько встреч на кафедре английского языка в университете. Он ведь серьезно настроен?

Я забарабанил пальцами по столу, размышляя, предостерегая себя. Как будто я не провел все выходные, стараясь не допустить, чтобы эйфория от секса ударила мне в голову. И в сердце.

Просто потому, что Ривер трахался так, как будто любит меня…

Я выбрался из-за стола и направился к двери.

– Он вам перезвонит.

Мисс Уоткинс улыбнулась, уткнувшись в работы и взяв в руки красную «ручку смерти».

– Искренне на это надеюсь.

Выйдя на улицу, я прислонился к кирпичной стене и закурил гвоздичную сигарету, чтобы успокоить нервы. Было безрассудно и глупо позволить одной ночи все изменить. Вот только это была не одна ночь. Это были месяцы ночей с Ривером, каждый поцелуй, прикосновение и разговор по душам стирали дистанцию, которую мы пытались сохранить между нами. Но через несколько коротких недель это расстояние станет реальным.

– Если только… – пробормотал я, выдыхая это слово со струйкой дыма. Ни для кого не секрет, что Ривер боялся своего отъезда так же сильно, как и я.

Ты думаешь, он собирается бросить карьеру в НФЛ и разрушить надежды своего отца? Ради тебя? – спросил ехидный голос в моей голове, подозрительно похожий на голос моего собственного отца.

Меня пробрала дрожь, и сигарета выпала из внезапно онемевших пальцев. Я затушил ее как раз в тот момент, когда мимо проходил мистер Чаудер. Он остановился, принюхался, а затем повернулся ко мне, прищурив глаза.

Я помахал ему пальцами и послал воздушный поцелуй. Мужчина фыркнул и ушел.

Я закурил новую сигарету и обдумал варианты, с тревогой обнаружив, что есть только один.

Рассказать Риверу.

Хор незатыкающихся голосов в моей голове рассмеялся над этой идеей. Встать перед ним голышом и попросить выбрать меня…

– Это может сработать, – пробормотал я. – Сработало же для Джулии Робертс и Хью Гранта.

Пара проходящих мимо девушек странно посмотрели на меня.

Я скривил губы, глядя на них.

– Ой, можно подумать, вы сами не пересмотрели «Ноттинг-Хилл» раз сто.

Прозвенел звонок, и я выбросил сигарету. Слова Ронана звенели у меня в голове громче шумных мыслей. Бороться за Ривера и, возможно, за себя тоже.

В обед я, как обычно, пошел в оркестровую, но там было пусто. На мой телефон пришло сообщение от Ривера.

Я на трибунах. Встретимся там.

Я нахмурился.

Место для поцелуев? Никогда там не был. Но хочу. С тобой.

Крошечный огонек надежды, который я лелеял в сердце, вспыхнул с новой силой. Место для поцелуев под трибунами было скрыто от широкой публики, но парочки приходили и уходили регулярно. Риск обнаружения достаточно высок. Может быть, Ривер планировал позволить судьбе самой бросить кости и все решить?

Он ждал меня в темном закутке, заваленном обертками от хот-догов и пахнущем прогорклым попкорном. Ривер крепко поцеловал меня, и мы быстро поплавились в объятиях друг друга. Память о ночи метеоритного дождя оживала в каждом прикосновении, каждом взгляде, каждом вздохе.

– Эй, – хрипло выдохнул я, прерывая наш поцелуй. – Это смело. И не похоже на тебя.

– К черту, – ответил он, в его голубых глазах горело яркое пламя.

Я изогнул бровь.

– Ох, я понял. Кто-то в эти выходные переспал и теперь готов трахаться и сражаться со всем миром.

– С миром сражаться, – ответил он, прижимаясь ко мне пахом. – Но трахать я больше никого другого не хочу.

Боже, помоги мне, и я тоже.

Он снова поцеловал меня, и я ему позволил, в голове роились мысли о нашем будущем. Ривер почувствовал мою рассеянность и отстранился, нахмурив брови.

– Все в порядке?

– Ты по телефону и сообщениям задал этот вопрос раз восемьсот с субботы, – сказал я. – Да, все по-прежнему в порядке. Ночь была волшебной и прекрасной. Ангелы плакали. Небеса содрогнулись…

– Ладно, ладно, – прервал меня Ривер с коротким смешком. – Тогда о чем ты думаешь?

Я втянул носом воздух, сердце колотилось в груди как ненормальное. Я отступил на шаг, чтобы Ривер этого не почувствовал.

– Ни о чем особенном, в принципе. Но у меня есть учитель английского языка. Мисс Уоткинс. Она прочитала одно из моих эссе и решила, что оно не так уж ужасно.

– Ну разумеется. Ты великолепен.

Уф. Ублюдок, простая правда в его устах пронзала меня насквозь.

– Она также думает, что было бы лучше потратить время на степень магистра изящного письма, чем на пьяные пируэты под Эйфелевой башней.