Когда земли окутает мрак

– Ну-ну. – Он ласково коснулся губами ее лба. – Хватить себя корить. Уверен, ты прибыла, как только узнала, где я. Ведь так? – Он пытливо вгляделся в ее покрасневшие глаза.

Хейта смущенно кивнула.

– Как трогательно… – Подземелье огласил до боли знакомый голос.

Фэйр и Хейта разом подняли головы.

Прислонившись плечом к стене, на них, гадко ухмыляясь, глядела Рукс.

Сердце Хейты судорожно сжалось. Только бы эта плутовка не слыхала того, чего не следовало. Глаза девушки грозно сузились.

– Что тебе нужно?

– Мерек отправила за вами приглядеть, – со скучающим видом ответила та, разглядывая собственные когти. – Убедиться, не затеваете ли вы тут чего-нибудь.

Хейта резко поднялась с колен.

– После того, что ты сотворила, тебе здесь делать нечего! – Она вплотную придвинулась к Рукс. – Убирайся!

– Хейта! – окликнул ее Фэйр.

Девушка оглянулась. Он неодобрительно качнул головой. В глазах стоял немой вопрос: «Ты ли это?» Он перевел взгляд на Рукс.

– Я не держу на тебя зла. Да, ты истязала меня, но ты не такая, как твоя госпожа. И не получаешь наслаждения, когда творишь зло по ее приказу.

– Зато получает, когда творит его сама, – выплюнула Хейта, гневно глядя на Рукс.

Фэйр подался вперед и нахмурился.

– Хейта, оставь. Ей и без того несладко.

Рукс недоверчиво хмыкнула. Хейта же тяжко вздохнула и прикрыла глаза.

– О, Фэйр! Тебя ничего не изменит, ведь так? Даже мучительное заточение в подземелье. Ты пожалел бы и пчелу, ужалившую тебя.

– Да, – сказал Фэйр, испытующе глядя на Рукс. – Потому что я это переживу, а пчела погибнет.

На мгновение лицо Рукс приняло озадаченное выражение, но оно тут же истаяло, как снег под лучами солнца.

– Довольно, – резко бросила она.

– Уходи, – вновь упрямо повторила Хейта.

– Только вместе с тобой, – качнула головой та. – Так было велено.

Хейта снова закатила глаза и обернулась к Фэйру.

– Мне придется уйти, мой друг. Беседы теперь всё одно не получится. Но я вернусь, обещаю.

Винтовая лестница встретила их холодом и мраком. Однако Хейта без труда различала пыльные щербатые ступени. Внутри нее встрепенулась радостная мысль: «Я таки начала лучше видеть в темноте!»

– Никогда не давай пустых обещаний, – заметила Рукс, дышавшая Хейте в затылок.

– А ты не давай советов, когда тебя не просят, – огрызнулась девушка.

– Знаешь, – задумчиво добавила Рукс, – в словах твоего друга есть доля правды. Я не горжусь тем, как поступала с ним. Просто он оказался не в том месте и не в то время.

– И ты срывала на нем злость. Снова и снова, – бросила Хейта. – Это я и без тебя поняла.

– С химерой… непросто, – помолчав, добавила Рукс.

Хейта, шагавшая через последнюю ступеньку, едва не споткнулась. Обернулась, в глазах ее разгорался гнев.

– Ты что, поплакаться мне решила? Зря. Ты явно выбрала не того собеседника. – Оотвернувшись, она решительно двинулась прочь.

– Плакаться не в моем обычае, – пожала плечами Рукс, следуя за ней. – Просто хочу, чтобы ты поняла. Мерек спасла меня из места, о котором я даже вспоминать не в силах. Оттуда не выходят живыми. А я вышла. Благодаря ей. С тех пор и служу. Делаю всё, что она велит. Но иногда выдержка мне изменяет.

Хейта вновь резко обернулась. Лицо ее раскраснелось от ярости, губы, крепко стиснутые, напротив, были страшно белы.

– Плевать я хотела на твое темное место и на твою выдержку! Уверена, что бы ни происходило с тобой, ты это заслужила. – Она жестко усмехнулась. – Ты как-то сказала, мы ручные. Так по сравнению с нами ты просто жалкая шавка на службе у химеры, которую она то пинает, то заставляет лизать свои сапоги!

V

Захлопнув дверь, Хейта упала на кровать и обхватила себя руками. Слова, со зла брошенные Рукс, закружились в ее голове черными птицами. Лиса-оборотень так опешила, что застыла посреди коридора.

Хейта досадливо закусила губу. Не стоило с ней так говорить. Не то чтобы Рукс не заслуживала резких слов после всего, что сотворила с Фэйром, но знать, что таило ее прошлое, Хейта не могла. И говорить, что она заслуживала худшей участи, было неверно.

Что Фэйр, что пастыри всегда учили ее – в злобе нет надежды, нет света. Она отравляет как того, против кого направлена, так и того, кто озлобился. Хейта вздохнула, прижала ладони к глазам.

Перед внутренним взором возникло лицо целителя. Оно было светлым, но в глазах крылось неодобрение. Хейта опустила руки и потупилась, точно кожей ощутив их строгий укоряющий взгляд.

Но скоро мысли ее свернули к грядущей битве. Она должна была предупредить друзей или попасть к ним самой. Но как? Как вернуть камень и незаметно пробраться к Фэйру? Разум ответа не давал, и сердце Хейты ныло от отчаяния.

Девушка скользнула к окну, приоткрыла ставню и подставила лицо свежему морскому ветру. Он старательно прошелся по коже, стирая жар раздумий, унимая нервную дрожь. Хейте подумалось, уж не спуститься ли к морю, как ей предлагала Мерек, но она поглядела на мрачные фигуры гаргулий и решила, что лучше не стоит. Не так она хотела встретиться с морем в первый раз. Не под их тяжелыми взглядами, исполненными багрового огня.