Когда земли окутает мрак

Уже знакомый звук – мягко прошелестели тонкие крылья. Сойка зацепилась коготками за каменный выступ и изучающе поглядела на девушку. Черные глаза лукаво посверкивали. Яркое оперение синело в надвигавшихся сумерках.

– Что тебе, вестник? – Хейта склонила голову набок, любуясь птицей.

Она назвала ее так неслучайно. Хельды верили, что сойки были вестниками небес. Повстречать на своем пути сойку считалось большой удачей. По зиме говорили: «Сойка в клюве солнечный свет принесла, быть теплу».

Хейта вздохнула, бережно провела рукой по мягким перьям.

– Так некстати, что именно тебе выпало служить химере, передавать ей вести. Темные вести для темных дел. Когда тебе пристало разносить вести другие… – Она осеклась и призадумалась. – А может, как раз кстати. Чтобы наконец тебе выпало передать весть другую, хоть и недобрую, но ту, что помешает случиться великому злу.

Хейта окинула пеструю птицу задумчивым взглядом. Она знала, что не имеет права просить ее пойти против госпожи, толкать на предательство, но понимала, иного выхода нет. С тяжелым чувством Хейта подалась вперед, пристально вгляделась в темные глаза сойки и выдохнула:

– Помоги мне, Аргат!

Она знала, он не откажет. Только не ей, не Фэй-Чар. И не ошиблась. Аргат взволнованно встрепенулся, покрутил головой, точно тоже раздумывал, переступил с лапы на лапу, но не улетел…

Девушка потянулась к птице и тут же оторопело замерла – она вдруг с пугающей ясностью осознала, что не ведает, как передать сообщение. При ней не было ни бумаги, ни угля. Даже в сумке, что отобрала химера, такого не водилось.

Хейта лихорадочно схватилась за голову. Сойка появилась так вовремя, точно нарочно. Точно и вправду небеса ее на подмогу послали. Неужто Хейта зря обрадовалась? Чтобы досадовать, кусать себя за локти?

Хейта стиснула пальцами взмокший лоб. «Думай, думай, думай, – зашептала она себе. – Как отправляет и получает вести химера? Бывает, наверное, пишет, а если нет?» Хейта старательно перебирала в памяти всё, что знала о химерах, как вдруг в ушах зазвучали слова самой Мерек: «Укруты услужливые и жалкие. Подавить их волю ничего не стоит». Глаза Хейты расширились.

Подавить волю. Если химера умела это, то подсмотреть чужие воспоминания ей вообще не стоило труда. Вот почему Аргат так легко поделился своими, был к этому привычным! А кто еще умел подавлять волю? Мар! Оставалось надеяться, что он и в воспоминаниях умел копаться не хуже химеры.

Хейта взяла птицу в ладони и осторожно пересадила ее поближе. Та и не подумала вырываться. Не отнимая рук, Хейта коснулась птичьей головы пальцами и смежила веки. Перед внутренним взором ее один за другим представали ее спутники.

Вот выткалось суровое, выдубленное ветрами лицо Гэдора, только глаза лучились теплотой. Вот протаял волевой лик Харпы, раскосые янтарные глаза ее дерзко смеялись. Фигура Брона, едва начав обретать очертания, померкла. Хейта болезненно дернулась, ей не хотелось его вспоминать. Последним она представила Мара, его задорные зеленые глаза, широкую, почти мальчишескую улыбку, чрезмерно глубокий и мудрый взгляд с привкусом горечи и боли.

– Их ты должен отыскать, – прошептала Хейта. – Полетишь вдоль Сумрачного леса к деревне Крам. – Она представила одинокую каменистую дорогу, что жалась к стволам угольно-черных кордов, точно преданная псина к хозяину, круглобокие дома, людей с волосами столь рыжими, точно в них запуталось солнце. – Они были там, но могли уйти. Отыщи их во что бы то ни стало!

Хейта отстранилась. Птица сморгнула, как видно, осмысливая увиденное, и выжидающе поглядела на девушку.

– Ну, – вздохнула та, – а теперь самое важное. – Она слегка наклонила голову, не отрывая пристального взгляда от блестящих птичьих глаз, и тихо заговорила: – Мар, надеюсь, ты сможешь увидеть это и передать другим. Химера собирается напасть на Бервит. Она жаждет мести за погубленный народ и милости не проявит. Ей будут помогать. Кто и как – мне неведомо, но у нее явно есть союзники в Сумрачном лесу. Получив это послание, немедля отправляйтесь в город, не ждите меня! Я приду, как только выручу Фэйра. – Хейта перевела дух. – Надеюсь, – добавила она, – мое послание застанет вас в добрый час. И да помогут нам солнце, звезды и луна!

Хейта решительно кивнула Аргату.

– Лети!

Тот послушно расправил изголуба-синие крылья и взмыл ввысь. Хейта проводила его долгим пристальным взглядом. Она очень надеялась, что Аргат справится, а Мар догадается, что нужно делать.

С отлетом сойки Хейте сделалось и легче, и муторней одновременно. Она осталась в холодной комнате совсем одна. Время бежало неумолимо, она чувствовала его всем своим существом: минута, другая, третья. Не выдержав, Хейта вскочила с кровати и принялась ходить по комнате.

Нужно раздобыть мешок, и чем скорее, тем лучше, пока это тягостное ожидание не свело ее с ума. Где химера могла его спрятать? Не в обеденном зале, там негде. И вряд ли она держала его далеко от себя. Верней всего, он в ее покоях. Тех, что Хейта разыскала вчера.