Коготь и цепь

– Не учи меня, мальчишка! И не смей лгать! Мужики всегда ходят по кабакам, где бы ни были. Трахать девок – вот все, что вам надо! Ты, ты и вот вы двое, – указала она на Тиранта, Вилара и солдат, – завтра подстрелите дичи побольше или наловите рыбы, или вы вообще ни на что не годитесь? Три дня, или сколько там, протянем и так!

– Но, госпожа, Тирант завтра должен прислуживать ва…

– А ты на что? И потом, этот увалень может только есть, спать, махать мечом и испражняться! У тебя есть хоть какое-то подобие мозгов! Будешь ехать рядом с моей повозкой завтра! – Гленн взглянул на Тиранта. Лицо того за несколько секунд тысячу раз сменило выражение – от злорадной усмешки до сочувствия и обратно. – Все! – крикнула Сикворт, давая понять, что разговор окончен.

Остальные переглянулись. Но возражать не смели: Гвендиор наказала четко следовать указаниям аптекаря.

– Черт побери, – пробормотал Тирант, когда солдаты повели Сикворт справить нужду. «Та еще задачка», – сказал Гленн, когда это потребовалось впервые. «То еще зрелище», – ответил Тирант, когда это впервые выпало на его долю. – Ладно Лур с Виларом, но мы, Гленн, мы! Мы же взрослые мужчины! – шептал блондин.

– Мы подданные нашего короля, Тирант. Если эта… – он с трудом подобрал слово, – старица нажалуется королеве, Гвендиор нас вмиг определит по темницам. Или головы снесет.

– Эта праведная монашка, наша королева, слишком уж убеждена, что смерть – избавление. Вот и сеет ее направо и налево, – непривычно рассудительно заметил Тирант.

– Она сеет смерть, потому что сама не убила ни разу. Легко заливать плаху, когда не знаешь цену крови.

– Ну да, она-то точно не знает. Как и все бабы – из них вон каждый месяц льет, а все им не жалко!

Гленн не разделил шутки брата.

– Вы поели? – раздался голос Старухи Сик. В общем, никто не успел ответить, когда она заявила: – Тогда гасите костер! Ночь на дворе, всем спать! Ты! – ткнула палкой в Гленна. – Помоги мне лечь! И если хоть один из вас, умники, будет храпеть этой ночью, отобью достоинство каждому! Всем ясно?

Куда уж яснее – у одного из сопровождавших их солдат были отбиты все бока с утра. Правда, достоинство старуха пощадила, но кто знает, что взбредет ей в голову?

Том остался ночным стражем, остальные улеглись. Гленну снилась Линетта, прекрасная, как сама Тинар. В скромном лазоревом шелке она сидела среди лугов у весеннего пруда и смотрелась в него, время от времени рассекая отражение тонкими пальцами. Потом замерла на миг, поправила волосы и позвала:

– Гленн! Гленн!

Мужчина открыл глаза, поднялся и огляделся. Вокруг было тихо. «Зловеще тихо», – подсказало жреческое нутро. Он всмотрелся в кромку темного, шепчущего леса.

– Гленн? – спросил стражник, поднимаясь.

– Все тихо?

– Да, все в порядке. Случилось что?

– Не уверен.

– Ты точно призрака уви…

Все произошло слишком быстро: свист острия, вскрик солдата, разрозненные голоса нескольких атакующих, ржание перепуганных лошадей и собственный голос Гленна:

– Вставайте! Тирант! Рольт!

На голос брата Тирант, обычно огромный, неуклюжий и тяжелый на подъем, вскакивал в считаные мгновения. Спал он в походах, всегда сжимая рукоять меча. Рольт включился в резню почти так же быстро. Гленн тем временем искал укрытия, пока Тирант не кинул тому его меч в ножнах.

– Лур! Вилар! – командовал Гленн, отбиваясь от врага. – Клинки в руки! Защищайте старуху!

– Луру всего восемь! – вылез вперед Вилар.

– Но ты-то оруженосец! – прокричал в ответ Гленн.

Сталь звенела громче голосов. Могучий Тирант махал двуручным мечом пяти с половиной футов, нанося тяжелые удары сопернику. На гиганта нападал еще один, и как бы Тирант ни поворачивался, кто-то из врагов всегда оказывался сзади. Посреди бойни мужчины заслышали, как с обратной стороны повозки забарабанила Старуха Сик: она никак не могла вытолкать дверь наружу. Но всем было не до нее. «И хорошо, что не можешь», – мельком подумал Гленн.

Том бросился в гущу леса: там затаился лучник. Ловкий жрец сошелся в ближнем бою с врагом, вооруженным топором. Рольт уже был ранен в бедро, но еще старался отбиваться. Последний враг напирал на Вилара: Лур уже лежал на земле со стрелой в горле. Оруженосец отбивался как мог, но его сил не хватало – мальчонке совсем скоро перепал размашистый удар. Он отклонился назад, но до конца не успел – крупная царапина рассекла туловище от плеча. Парнишка, видимо, лишался чувств и сползал по дверце повозки, с правого ее угла.

Вдруг раздался гулкий удар, и заскрипела деревянная дверь:

– Я же сказала, не сметь шуметь ночью, чертовы ублюдки!

Однако, увидев трясущегося Вилара и темную фигуру врага, который надвигался с коротким мечом, бабка с высоты повозки с силой ткнула палкой прямо ему в лицо, потом стала бить, еще и еще. Воспользовавшись случаем, Вилар из последних сил, придя в чувство, вытащил из ножен кинжал и вонзил его противнику в ногу. Тот заорал. Подоспевший Тирант смаху отсек разбойнику голову со спины.