Коко

Третье из девяти правил гласило: «Относитесь к женщинам вежливо и почтительно».

А четвертое: «Заводите друзей среди солдат и мирных жителей».

Чем дальше, тем забавнее. Правило пятое: «Всегда уступайте вьетнамцам дорогу».

«Да уж, – думал Майкл. – Там внизу, в этой деревне, они наверняка найдут себе каждый по другу». Денглер ковылял, спотыкаясь и прилагая видимые усилия выглядеть так, будто он не измотан вконец и не чувствует боли. Питерс сделал ему укол – «классный», по его словам, укол, который придаст Денглеру сил двигаться дальше, поскольку оставаться и ждать их тот отказался. Снайпер все еще сидел где-то позади в джунглях, и взвод растянулся в цепь, проверяя оба направления, готовый обрушить огонь на все, что движется в зарослях.

– Питерс, уверен, что Денглер дотянет? – спросил Пул.

– Рядовой Денглер дотянет отсюда и до Ханоя, – ответил тот.

– Я о том, дотянет ли он обратно?

– Да я в норме, – подал голос Денглер. – Давайте проверим деревню, прочешем местность, рисовое поле. Определимся, где здесь схрон с оружием, сообщим координаты. И устроим этому чертову местечку основательную мясорубку.

Взвод Биверса неделю назад успешно поучаствовал в организации подобной «мясорубки», когда одно из донесений Железного Дровосека о передвижении войск северовьетнамцев оказалось точным. В нем сообщалось, что отряд численностью до роты двигался по тропе под названием «Страйкер Тайгер», и капитан приказал взводам «Альфа» и «Браво» занять позиции на «Страйкер Тайгер» перед вражеским отрядом и уничтожить его. Они расположились над ней, представлявшей собой тропинку шириной около ярда через плотные заросли джунглей, так что в целом имели практически беспрепятственный обзор примерно тридцати футов тропы. Взяв под прицел ее открытый участок, они стали ждать.

В кои-то веки заранее подготовленная концепция сработала так, как предполагалось. Одинокий солдат-вьетнамец, тощий и измученный, лет тридцати на вид, первым шагнул в «мясорубку». Пул едва не свалился с дерева. Вьетконговец устало брел по тропе, явно не заботясь об осторожности. Следом за ним нестройной плотной группой показались пятьдесят или шестьдесят человек, и тоже явно не мальчики-солдаты, а реальные бойцы. Шума они производили примерно столько же, сколько стадо пасущихся оленей. У Пула руки чесались перебить их всех. На одно короткое мгновение Пул мог видеть каждого солдата на тропе. Над вьетнамцами резко и жалобно вскрикнула какая-то птица, и ведущий посмотрел вверх с выражением едва ли не тоскливым. И тут все, кто сидел в засаде на деревьях и лежал в зарослях над тропой, одновременно открыли огонь, и воздух с оглушительным треском разорвало в клочья, и люди на «Страйкер Тайгер» валились как подкошенные, метались, вертелись, дергались… А затем внезапно пала тишина. Тропа жутко лоснилась и блестела, сделавшись ярко-красной.

После подсчета трупов выяснилось, что они положили тридцать два человека. Сосчитав отдельные руки, ноги, головы и оружие, они могли доложить, что общее количество трупов составило сто пять.

Лейтенант Гарри Биверс обожал «мясорубки».

– Как там сказал тот парень? – спросил Спэнки Барридж.

Биверс взглянул на Денглера так, словно ожидал насмешки. «Основательную», должно быть, подумал он, это скорее из его словарного запаса, чем из лексикона рядового. Биверс напрягся, и Пул увидел, что он вот-вот сорвется. От нового Биверса, подумал Пул, жди одних проблем. В упоении триумфом лейтенант потерял хватку: несколько дней назад он говорил что-то о своей учебе в Гарварде – колледже, которого, как был уверен Пул, Биверс в глаза не видел, а уж тем более не посещал.

На секунду Пул задержал взгляд на деревне по ту сторону долины. Два вола, которые поначалу убежали, когда застрелили водоноску, щипали траву, глубоко зарываясь носами в густую влажную зелень. Ничто не двигалось – все вокруг и деревня перед ними застыло будто на фотографии. Пул надеялся, что люди, обитавшие в россыпи хижин, услышали о приближении «круглоглазых» и сбежали, оставив в качестве трофеев мешки с рисом и, возможно, подземную нору, битком набитую гранатами и патронами.

«Элвис не живет в деревне, – подумал Пул. – Он обитает в лесу, как обезьяна, и жрет крыс и пауков. И вообще он давно уже не человек. Он видит в темноте, а во сне левитирует».

Андерхилл с половиной людей скрытно направился к деревне справа, в то время как Пул повел другую половину слева.

Единственным шумом, казалось, был шорох их ног, ступающих по сочной траве. То ремешок скрипнет, то тихонько брякнет котелок – и все. Мэнли тяжело дышал: Пулу казалось, будто он почти слышит, как Мэнли потеет. Парни начали рассредотачиваться. Когда Конор и Денглер скрылись в зарослях, направляясь к безмолвным хижинам, за ними тенью скользнул Спитальны.

Закудахтала курица: ко-ко-ко, в загоне хрюкнула свинья.

В костре негромко стрельнула сухая палка, и Пул услышал шипенье взлетевших искр и пепла. «Хоть бы их там никого не было, – думал он. – Хоть бы все удрали в Ан-Лат, в двух-трех километрах через лес».