Коко

Справа чья-то ладонь шлепнула по пластиковому прикладу М-16, и свинья еще не тревожно, но вопросительно хрюкнула.

Пул подошел к хижине – отсюда через центр деревни он хорошо видел Андерхилла, который бесшумно двигался вдоль другой хижины. Слева от Пула в двадцати-тридцати ярдах за периметром деревни снова начиналось редколесье, выступающее из заросшего деревьями склона холма, и на секунду Пулу представилось, что сотня северовьетнамских солдат притаилась там и держит их на мушке. Он бросил панический взгляд на лес и не увидел никаких солдат – только высокую, полускрытую деревьями возвышенность. На мгновение его внимание отвлек холм, казавшийся почти рукотворным, из окрашенного бетона и штукатурки, как гора в Диснейленде.

Однако для Диснейленда возвышенность смотрелась чересчур уродливо – не живописно уродливо, как замок с привидениями или романтическая скала, а естественно уродливо, как бородавка или высыпание на коже.

По ту сторону поляны Тим Андерхилл прислонился спиной к хижине и глядел на него: между ними в центре на общинном кострище грелся большой черный котел, из которого в воздух поднимался парок. Через две хижины от Тима лейтенант Биверс едва слышно что-то спросил или приказал. Пул кивнул Андерхиллу, и тот крикнул по-вьетнамски:

– Выходите!

Никто не появился, но Пул расслышал в хижине рядом легкий шепот и шелест босых ног по деревянному полу.

Андерхилл выстрелил в воздух.

– Быстро!

Пул мелкими шагами перебежал к передней части хижины и едва не сбил с ног старушку с редкими седыми волосами и беззубой улыбкой, которая как раз выходила из проема. За ней ковылял старик с осунувшимся, иссушенным солнцем лицом. Пул махнул стволом винтовки в сторону вялого костра в середине деревни. Из других хижин выходили люди с поднятыми руками, большинство – женщины лет пятидесяти-шестидесяти.

– Дратуйте, Джи-Ай, – сказал старик, быстро засеменил, чтобы поравняться со своей старухой, и поклонился, не опуская рук.

Спитальны рявкнул на него и ударил прикладом по бедру.

– Стоять! – заорал Андерхилл и следом на вьетнамском: – На колени! – И все старики опустились на колени на притоптанную траву вокруг костра с готовящейся пищей.

Биверс подошел к котлу, заглянул в него и так толкнул его башмаком, что сбил с огня.

Тут в загоне начала визжать свинья – Биверс развернулся и пристрелил ее. Старуха закричала на него.

– Пул, прикажи своим людям проверить хижины! Я хочу, чтобы все убрались отсюда!

– Они говорят, в хижинах дети, лейтенант, – сказал Андерхилл.

Биверс разглядел что-то в золе на том месте, где только что стоял котел, и метнулся вперед, сунул руку едва ли не в огонь, ткнул пальцем в нечто увиденное им и наконец вытащил обугленный листок бумаги, как будто вырванный из блокнота.

– Спроси их, что это? – приказал Биверс и, не дожидаясь ответа, подскочил к одному из стариков, не сводившему с него глаз, и затараторил: – Что это? Что здесь написано?

– Но бик, – проговорил старик.

– Это список? – заорал Биверс. – Похоже на список!

– Но бик.

Пул тоже подумал, что это похоже на список. Он жестом скомандовал Денглеру, Бливинсу, Барриджу и Пумо проверить ближайшие хижины.

Старики, стоявшие на коленях вокруг умирающего костра и опрокинутого котла, протестующе загомонили.

Пул услышал, как в одной из хижин закричал ребенок, и нырнул в ту, которую оставила престарелая пара. Внутри было темно; Майкл стиснул зубы от напряжения.

– Он говорит, это список имен, – услышал он, как Андерхилл перевел лейтенанту.

Пул шагнул к центру хижины. Он проверил ногой, нет ли в полу люка, потыкал циновки стволом винтовки и выбрался наружу, собираясь проверить соседнее жилище.

– Спроси их о снайпере! – орал Биверс. – Вытяни из них все! – Он увидел Пула: – Все!

– Есть, сэр! – отозвался Пул.

Пумо вытащил из хижины вопящего мальчика лет пяти-шести к центру деревни, и старуха вскочила с колен и отобрала у него ребенка. Денглер, сгорбившись, стоял на солнце и апатично наблюдал за происходящим.

Майкла вдруг охватило чувство невыносимой потери и тщеты, и он повернулся, чтобы войти в лачугу слева от себя. Тут он услышал плач со стороны луговины и увидел, как Биверс нетерпеливым жестом отправил туда Спитальны и Спэнки Барриджа. Он шагнул в хижину и в сумраке у дальней ее стены заметил какое-то движение. На него крадучись надвигалась какая-то фигура.

За деревней протрещала пулеметная очередь, и Пул инстинктивно выстрелил в приближающийся к нему силуэт, тотчас осознав, что слишком поздно. Человек был уже мертв.

2