Колье Барбары

— Так вот ты, оказывается, какая, — задумчиво проговорила хозяйка замка, и по её тону было никак не понять, пришлась ли ей девушка по душе или нет. — А ведь я уже давно хотела поговорить с тобой, Анна, — княгиня села за столик, взяла платок и начала теребить его в руках. По тому, как сурово посмотрела на девушку хозяйка замка, Анна сразу догадалась, что разговор предстоит очень серьёзный и, скорее всего, совсем неприятный. — Так вот, я не буду говорить намёками, а скажу тебе прямо, что давно знаю о твоей связи с князем Каролем, моим сыном. Ты ещё очень молода и, конечно же, все ухаживания князя принимаешь за чистую монету. Но, поверь мне, я знаю своего сына гораздо лучше, чем ты. Во всём Несвиже ты не найдёшь ни одной более-менее симпатичной девки, которую не ублажил бы князь. Постой, ничего не говори, — подняла руку княгиня, видя, что Анна хочет что-то сказать, — считай, что сейчас мы беседуем с тобой просто как добрые подруги. Так вот, это касается не только Несвижа, но и Вильно, где Кароль проводил и проводит много времени. Мой сын юн, а молодая и горячая кровь ищет любовных приключений. Это касается и тебя. Ты тоже очень молода, хороша собой и ваши с князем желания пока совпадают. Я ничего не имею против ваших тайных свиданий на заброшенной конюшне, но я не хочу, чтобы мой сын обрюхатил тебя. Этим ты никогда не привяжешь князя к себе. Вы, скорее всего, всё равно никогда не сможете быть вместе. У князя впереди другая жизнь. Жизнь наследника Несвижа и других ординатов, а, может быть, его ждёт и трон короля. Я надеюсь, ты понимаешь меня? Так вот, развлекайтесь, как хотите, только в стороне от любопытной толпы. И всегда держи рот на замке. Но главное — не вздумай забеременеть! Этим ты испортишь всю жизнь и себе, и ребёнку, и Каролю. А ведь ты, я так понимаю, любишь его? И желаешь моему сыну только добра? — Анна, отчаянно покраснев, кивнула головой. — Ну вот. Я очень надеюсь, что мы поняли друг друга. Запомни последнее. И можешь идти. Придёт время и Кароль выберет себе невесту. Ты же должна мне пообещать, что не будешь чинить препятствия моему сыну, если этой избранницей вдруг станешь не ты. Поклянись мне! — последняя фраза прозвучала громко словно удар хлыстом, эхо пронеслось по огромной комнате и, как показалось девушке, вокруг стало заметно темнее. — Она почувствовала, как из глаз против ее воли брызнули слезы и, отчаянно подавив рвавшийся из груди стон, из последних сил она едва слышно прошептала: «Я клянусь». И сразу же перед глазами поплыли стены с обоями в золочёных рамах, всё дальше уносились вдаль портреты строгих вельмож, а старая княгиня и вовсе будто растворилась в воздухе. Девушка на ставших вдруг непослушными ватных ногах повернулась и как во сне вышла вон. Из последних сил Анна перешла мост, добралась до огромных вязов, зеленеющих на другой стороне рва и, упав на землю, в отчаянии разрыдалась.

Москва, Главное управление ФСБ, наши дни

Меня приняли, что называется, под белы ручки прямо перед паспортным контролем в международном аэропорте «Пулково». Всего минуту спустя, как я попрощалась с Суходольским, проходившим регистрацию на московский рейс. Я же намеревалась вернуться в Несвиж и вплотную заняться неуловимым призраком. Однако планам моим не суждено было сбыться. Таким образом, я хоть и против своей воли, но оказалась в одном самолёте с Суходольским, да ещё в сопровождении двух верзил из нашего управления. Через час с небольшим самолёт благополучно приземлился в «Шереметьево» и я, всё также, под конвоем, зато на чёрной «Волге» с маяками, в наглую расчищавшей себе дорогу зверским воем сирены, в считанные минуты была доставлена пред ясные очи своего начальника.