Коллапс. Гибель Советского Союза

Дискуссия в кремлевском кабинете Горбачева, как и ожидалось, выявила острые разногласия между либералами и консерваторами. Молодой экономист Юрий Яременко, специалист по китайским экономическим реформам, убеждал руководителей ВПК ускорить переход к выпуску потребительских товаров, – их кадры и ресурсы должны были перезапустить советскую экономику. Именно этого хотел Горбачев^[536]. Идея выглядела многообещающе, но ее реализация в скором времени вызывала сомнения. Евгений Велихов, вице-президент Академии наук, выступал за сотрудничество между предприятиями ВПК и американскими корпорациями. Он уговаривал Горбачева отменить правила соблюдения секретности, которые требовали одобрения на самом верху поездок руководящих представителей ВПК за границу и заключения ими сделок

^[537]. Он исходил из того, что американцы согласятся на такой революционный шаг в качестве сотрудничества с бывшими врагами и конкурентами по холодной войне.

Несколько директоров предприятий ВПК доложили Горбачеву, что они уже начали изучать варианты создания рыночных структур и партнерских отношений с Западом. Директор крупного производства военной электроники сообщил, что ведет подготовку к началу массового производства видеомагнитофонов. Другой руководитель планировал использовать военные спутники для создания мобильной телефонной связи по всей стране. Министр судостроительной промышленности установил деловые связи «с неким Раппопортом», швейцарским инвестиционным банкиром, который обещал найти деньги на реконструкцию судостроительных верфей Черного моря. Поиск «совместных предприятий» порождал и другие поразительные предложения. Руководители советского радиоизотопного завода при явном одобрении сверху обратились в американское министерство энергетики с предложением продать пять килограммов изготовленного в СССР плутония-238 – топлива для ядерного оружия – по цене 1200 долларов за грамм. Сделка должна была совершиться за наличный расчет, затем планировалась поставка десяти килограммов к концу 1990 года, и еще двадцати килограммов в 1991-м. Советский плутоний стоил значительно дешевле, чем произведенный в США. Удивленные американцы совещались, стоит ли соглашаться на это беспрецедентное предложение, но так и не решились его принять^[538]

.

С более консервативного фланга в ходе совещания выступал Олег Бакланов, секретарь ЦК КПСС по оборонным вопросам, и шеф КГБ Крючков. Бакланов сомневался в возможности быстрой конверсии ВПК в рыночной экономике. Он высказал озабоченность, что без государственного финансирования этот элитарный сектор советской экономики просто рухнет и высококвалифицированные специалисты будут торговать в кооперативах. Более правильным решением, по мнению Бакланова, стало бы восстановить финансовую стабильность в стране. Это был слабо замаскированный призыв к диктатуре^[539]. Крючков отвергал сотрудничество с Соединенными Штатами. Он предостерегал, что Америка хочет разрушить советский ВПК и использовать финансовые стимулы, чтобы выведать советские секреты. Советский Союз остался бы сверхдержавой только постольку, поскольку обладал научно-исследовательской базой, которая позволяла ему сохранять конкурентное преимущество

^[540]. Евгений Примаков, искушенный в мировых вопросах академик и советник Горбачева, предлагал другое решение проблем комплекса^[541]

. Он также не доверял добрым намерениям США. Тем не менее Примаков убеждал руководителей ВПК учиться у своих соперников в холодной войне и наращивать глобальный экспорт советского оружия. Вместо сокращения производства вооружений советские оружейники должны были находить для них рынки. «Почему мы так испугались АНТа?» – вопрошал он. Примаков имел в виду скандал вокруг кооператива АНТ и его попытки экспорта оружия, разразившийся весной 1990 года. Если СССР уйдет с рынка вооружений, продолжал академик, рынок заполнят другие: «Нельзя быть в белых перчатках»^[542].

На сентябрьском совещании высшее руководство ВПК пыталось убедить Горбачева, что западные инвесторы не могут заменить бюджетные ассигнования. Западные рынки оставались закрытыми для продукции советских военных предприятий и лабораторий. Докладчики один за другим просили Горбачева отменить бюджетные ограничения на НИОКР и другие связанные с вооружением программы. Более того, отрасли нуждались в четких долговременных перспективах. Горбачев, однако, завершил встречу пожеланием к руководителям ВПК самим искать пути выхода из сложившейся ситуации. Многие из присутствующих покинули Кремль растерянными и разочарованными.