Коллекционер желаний

Алик (теперь это имя ему вполне подходило) вошел в комнату в красно-синем, похожем на Борисов, махровом халате на голое тело. Сразу же направился к кровати и кивнул Жене.

– Раздевайся. Чего же ты до сих пор не готов?

Никакой интеллигентности больше в его голосе не было, просто голое, грубое желание и больше ничего.

…Ад длился долго, но ад принес желанный результат – Алик совершенно обессилел, ослабел и раскис. Стопка водки, услужливо поднесенная Женей, довершила свое дело, и теперь совсем не сложно было осуществить план.

Женя откинул шторы, открыл окно и приготовился…

Операция прошла успешно. На все про все не было потрачено и трех часов. Тело Альберта Иосифовича в распахнувшемся красно-синем полосатом халате кровавым месивом раскинулось на асфальте. Однако окончательных плодов своего труда Женя не увидел.

Неприметная серая «Лада» унесла его прочь и от этого дома, и от этого обезображенного смертью тела. О том, что кровавый кошмар, в котором он был главным участником, палачом, убийцей, не занял и трех часов, Женя узнал в машине, когда его вежливо и снисходительно похвалили за профессионально выполненную работу.

Профессионально. Упор делался на профессионализм.

В машине было темно. Как и тогда, в подвале, Женя плохо видел того, кто с ним говорил. Но, чтобы отвлечься от кровавого кошмара, стал мысленно составлять его портрет. Вероятнее всего, бывший партработник, лет сорока – сорока пяти, среднего роста, немного полноватый, но пропорционально сложенный, лицо ухоженное, наверное, в прошлом красивое, стрижка короткая, черные, с проседью волосы, аккуратный, отутюженный, чуть устаревшего покроя костюм – облагороженный вариант Бориса, не дотянувший слегка до Альберта Иосифовича, убиенного.

– Меня зовут Семен Алексеевич, – решил вдруг представиться говоривший. – Работать теперь будете непосредственно со мной. Надеюсь, мы с вами поладим.

– Работать? Но я не думал…

– А вам и не нужно думать. Испытание вы прошли, я бы сказал, блестяще. Ваша кандидатура нам вполне подходит. Этого достаточно. Для нас… ну а ваше дело – выполнять то, что понадобится нам. Впрочем, в накладе не останетесь. Условия мы обговорим чуть позже.

– Я не хочу!

– Зачем начинать все сначала?

– Мы же так не договаривались.

– А мы вообще никак не договаривались.

– Но как же…

Женя замолчал, отвернувшись к окну. Здесь, в машине, на ходу, доказывать что-либо ему показалось неудобным и бессмысленным. Он сможет его убедить, когда они приедут, когда освободят Нину, а сейчас лучше не начинать ненужную торговлю. Семен Алексеевич тоже больше ничего объяснять не стал. Остаток пути они ехали молча.

Машина остановилась у подъезда обычного московского дома со старым двориком, похожим на тот, на площади Ильича. Женя был уверен, что его привезут во вчерашний загородный особняк, но ошибся. С одной стороны, это его обрадовало – здесь нет подвала, как там, кругом соседи, а значит, убивать его не собираются. С другой – он забеспокоился из-за Нины. В том состоянии, в каком она была, перевозить ее куда-то опасно. Значит, либо Нина все-таки умерла, либо ее просто сбросили со счетов – сыграла свою роль стимулятора и все, не нужна больше.

Шофер, молчаливая тень, остался в машине, а Женя с Семеном Алексеевичем поднялись на третий этаж.

В квартире оказалось две комнаты. В первой, большой, был накрыт стол на троих (три тарелки, три прибора – ножи-вилки, три бокала и три стопки). Батарея разнообразных бутылок возвышалась в центре.

Охраны не наблюдалось. Но, возможно, мордовороты залегли в той, другой, комнате.

Семен Алексеевич достал из кармана пачку «Парламента», закурил, но Жене не предложил. Он вообще больше ничего не предлагал и не объяснял. Минут десять они сидели молча. Семен Алексеевич время от времени смотрел на часы, затем бросал взгляд на дверь, словно оттуда кто-то должен появиться, причем появление его задерживается.

– Та комната – проходная, соединена с другой квартирой, – зачем-то стал он объяснять. – И… сейчас ты увидишь, увидишь. – Тон его изменился, стал каким-то мальчишеским, веселым и озорным. Он даже подмигнул Жене.

Но вот где-то в отдалении хлопнула входная железная дверь, немного погодя раздались шаги, и из той, второй комнаты вышла Нина.

Это было настолько неожиданно, что Женя не сразу поверил, что это действительно она, а не какая-то другая, просто очень похожая на нее женщина. Нина была в длинном черном вечернем платье с открытой спиной. Никаких следов побоев ни на теле, ни на лице не было. Вообще она выглядела так, словно только что вышла из салона красоты: умело сделанный неброский макияж, хорошо уложенные волосы, маникюр.

Нина, смеясь, подошла к Жене и протянула ему руку.

– Ну, здравствуй, мой мальчик, здравствуй. Давно не виделись.

Женя в недоумении и даже с каким-то мистическим ужасом, словно на привидение, смотрел на нее.

– Ну что ты так на меня уставился? – Нина опять засмеялась. – Я тебе не нравлюсь? Жаль, а я так старалась, чтобы тебе угодить. А мое платье? Неужели тоже не понравилось?

– Я не…