Колокол

– Вы должны понимать, что такие дети – не только большое счастье, миссис Бёрк, но и большие проблемы. Мальчик еле ходит. Не лучше ли взять…

– Не лучше, мадам, – перебил её Андре. – Я не просто учёный, я доктор.

– Да, я вижу… – Она держала в руках анкету месье Бёрка, медленно перелистывая её, страницу за страницей, одну за другой и так до конца.

У доктора живот свело от волнения. Он и сам не заметил, как сжал руку жены.

– Не волнуйся, – сказала она шёпотом, – мы семья, всё получится.

Андре Бёрк бросил на жену косой взгляд и кое-как выдавил кривую улыбку. «Интересно, когда она всё поймёт, и поймёт ли вообще», – думал он.

– Итак, – директриса закрыла анкету Бёрков и отодвинула её на край стола, – у ребёнка частичное поражение центральной нервной системы, частичный паралич нижних конечностей…

– Я смотрел его карту, мадам.

– И вы не хотите посмотреть других детей?

– Нет, не хотим, – уверенно сказал Андре.

– Хорошо… – Директриса вздохнула, со скрипом отодвинула стул и со взглядом, говорящим «я сделала всё, что могла», вышла из-за стола. В дверях обернулась.

– Мы предоставили вам несколько анкет. Надеюсь, вы не закидаете нас судебными исками.

– На каждом документе стоит наша подпись, – сказал Андре.

– Да, я знаю.

– В графе «с медицинским диагнозом ознакомлен» я тоже расписался.

– Да, этот пункт в договор попросила внести я лично.

– И вы абсолютно правы, мадам, – доктор одобрительно кивнул.

– Хотя наш юрист посчитал это некорректным.

– Не вижу ничего некорректного.

– Вот и я ему также сказала.

– И были абсолютно правы.

– Приятно иметь дело с умными людьми. – Улыбнувшись, директриса вышла, оставляя за собой лишь резкий флёр дорогих духов и цокот звонких набоек, удалявшийся по коридору.

– Какая приятная женщина, – сказала Элен, хотя совсем так не считала.

– Определённо, – кивнул Андре, просматривая документы ребёнка.

Через десять минут директриса вернулась.

– Его сейчас приведут, – сказала она, – одевают.

– Мы очень рады, – опять сказала Элен, а после задумалась, не надо ли было сказать что-то ещё.

Директриса посмотрела на Андре.

– Наш врач говорит, что у мальчика нет никаких шансов, – достаточно сухо сказала она, – навряд ли он будет ходить без опоры.

– Это предположение, мадам, – Андре встал и одёрнул пиджак, – а любое предположение им и остаётся, если не доказать обратное.

– Может, вы и правы, я не буду спорить. Но скажите… – Она сжала губы и замолчала.

– Говорите.

– Вы собираетесь лечить его где-то за границей?

– Нет, мы будем лечить его здесь.

– Хорошо, – без особой радости произнесла директриса.

Доктор взглянул на документы ребёнка ещё раз – и нахмурился.

– Что-то не так? – спросила директриса.

– Я был так озабочен больничной картой мальчика, что невнимательно посмотрел всё остальное…

– И что именно вас насторожило, месье Бёрк?

– Здесь написано, – он ткнул пальцем в одну из граф, – что у мальчика есть оба родителя и старшая сестра.

– Если написано, значит, так оно и есть, – равнодушно отрапортовала она.

– Они могут искать его?

– Детей, сданных в детдом, никто не ищет, доктор.

В коридоре послышались шаги. Твёрдые и еле слышные, и ещё какое-то постукивание. Костыли, понял доктор. Элен смотрела на секундную стрелку, которая завершала уже третий круг, а шаги даже не приблизились к двери. Директриса молчала, то сводя губы трубочкой, то возвращая на место.

– Сейчас придут, – сказала она.

– Ничего-ничего, – сказал Андре.

– Мы всё понимаем, – кивнула Элен.

На пороге появились двое – мужчина в белом халате и мальчик на костылях. Ноги его будто волочились по полу, подкашиваясь в коленях, то и дело пытаясь найти под собой опору. Он удивлённо смотрел по сторонам.

Директриса встала с кресла, как и Элен.

– Проходи, – сказал мужчина в халате и одобрительно похлопал мальчика по спине. – Стесняется ещё… – Он посмотрел на приёмных родителей.

– Ничего, привыкнет, – сказала директор. – Проходи, Жоэль, познакомься, – мальчик повернулся к Бёркам, – месье и мадам Бёрк.

– Здравствуй, – Элен улыбнулась.

Ребёнок кивнул.

– Теперь ты будешь жить с ними, – сказала директриса, будто дело было лишь в смене места жительства, и не более того.

Элен покосилась на равнодушную женщину и наклонилась к ребёнку.

– Мы хотим быть твоими родителями, – сказала она и погладила мальчика по голове. – Можно? – спросила она и сама не заметила, как слёзы покатились по её щекам.

«К чему такая сентиментальность? – думал Андре. – Ну да ладно, может, так оно даже лучше, может, так всегда и происходит в подобные моменты…»

– Машина ждёт во дворе, – только и сказал он.

– Мы тебя очень ждали… – Элен, дрожа, забрала у мальчика один костыль и дала ему свою руку.

– Надеюсь, у вас всё будет хорошо, – сказала директриса.

– И мы надеемся, – доктор Бёрк пожал ей руку.

Они медленно шли по коридору к выходу. На верхних этажах уже были слышны детские голоса. Элен смотрела на мальчика и не понимала, откуда в ней взялось столько нежности к этому незнакомому ребёнку. Всё дело в жалости, поняла она.