Экономические успехи 1950-х гг. были настолько впечатляющими, что не только у советских, но и у множества западных специалистов и политических деятелей сложилось впечатление, что в будущем СССР неизбежно опередит экономику США[128]
. В 1951–1960 гг. СССР удерживал ежегодные темпы развития промышленности в 11,8 %. При их сохранении это давало рост промышленности за 20 лет в 6 раз. Сельское хозяйство несколько отставало: в период 1954–1960 гг. оно давало ежегодный прирост в 6,2 %. Тем не менее за 20 лет производство сельскохозяйственной продукции должно было бы увеличиться в 3,5 раза[129]. Такие темпы обеспечивали бы выполнение намеченных Программой экономических задач. Еще выигрышней это смотрелось на общемировом фоне, где соревнование систем в условиях «холодной войны» зачастую происходило именно в экономике. Рост ВВП в СССР в целом за весь период 1950-х гг. составил 224 % и многократно превосходил рост в таких странах, как США (133) и Великобритания (127), значительно опережал экономический рост во Франции (158), был выше, чем в ФРГ (217), и лишь незначительно уступал экономическому росту в Японии (253 %). При этом число занятых в производстве людей увеличилось незначительно, а прирост ВВП обеспечивался ростом производительности труда[130]. В совокупностиПрезидиум ЦК в 1958 г. в связи с разработкой Программы, которая в соответствии с решением XX съезда должна была быть подготовлена с учетом перспективного плана коммунистического строительства, постановил обязать Госплан СССР разработать, с привлечением Госпланов союзных республик, АН СССР и союзных республик, научно-исследовательских и прочих институтов, проект генеральной перспективы развития народного хозяйства Советского Союза на 1959–1975 гг.[131]
Несмотря на то что в разработке проекта Программы принимали участие крупнейшие отечественные специалисты, основывавшие свои выводы на реальных цифрах, В. О. Куусинен говорил о недостаточно обоснованных предсказаниях, которые носили несколько агитационный характер, без учета многочисленных экономических факторов, оказывающих влияние на осуществление плана в указанные сроки[132]. Эта «необоснованность» выступала стимулом к мобилизации населения. «Съезд призовет партию, народ, а народ — горы свернет», — говорилось на XXII съезде КПСС[133]. Если бы коммунизм строился сам собой, планомерным наращиванием производства, и его просто надо было немного подождать, то необходимость в заострении внимания населения на «развернутом строительстве коммунизма» отпадала бы.П. Серио отмечал, что в советском политическом дискурсе отсутствует «вставленный контекст в номинализации», что приводит к равнозначности трактовки и восприятия, в первую очередь, разнообразных заголовков. В качестве примера П. Серио приводит заголовок «Рост материального уровня жизни» с двумя дешифровками: 1) как (поднимать) материальный уровень жизни народа? 2) материальный уровень жизни растет / должен расти / будет расти[134]
. В Программе большинство заголовков не имеют «вставленного контекста в номинализации». Такой заголовок одновременно ставит проблему и говорит о ее решении как неком неизбежном событии. Н. С. Хрущев в заключительном слове на XXII съезде КПСС призывал всех тружеников к выполнению и перевыполнению производственных планов[135]. Так, Советский Союз должен был показать ускорение в погоне за завышенными показателями, которое выведет его на рубежи коммунизма.Приведем две таблицы, показывающие планируемое развитие в промышленности (табл. 1) и сельском хозяйстве (табл. 2).
Показатели планируемого роста промышленности[136]
(Промышленность группы «А» вырастет за 20 лет в 6,8–7 раз, а группы «Б» в 5,0–5,2.)
Показатели планируемого роста сельского хозяйства[137]