Компромат

— …И конечно же любит слушать всякую разную музыку, отдавая предпочтение классическим произведениям. — Лицо ведущего было словно парализовано профессиональной улыбкой. Еще бы — по четыре раза в день повторять одно и то же. Попробуй тут сохранить свежесть восприятия происходящего. — Клавдия Васильевна, кто из композиторов вам больше всего нравится?

— Это вы мне? — Дежкина не узнала свой голос. В горле пересохло.

— Кому же еще? Ведь у нас нет второй Клавдии Васильевны!

— Мне нравится Чайковский…

— А что именно?

— «Лебединое озеро»… — Дежкина выпалила первое, что пришло в голову.

— Вряд ли кому-нибудь удастся спеть фрагмент из этого нетленного отечественного мюзикла, — ехидно сощурился ведущий. — В таком случае вы, быть может, станцуете несколько па?

— Я? — окончательно растерялась Дежкина. — Прямо здесь? Сейчас? Станцевать?

— Почему нет? А все наши зрители поддержат вас своими аплодисментами!

Лицо Клавдии покрылось красными пятнами, она вся напряглась и, мучительно преодолевая стыд, неловко засеменила ногами, тихонько подпевая себе: «Та-та-ра-ти, та-ра-ти, ту-та… Та-та-ра-ти, тара-ти, ту-та…»

«Что я делаю? — стучало в голове. — Старая дура!»

Болельщики на трибунах зашлись в восторженном вое. Все это действо смахивало на концерт самодеятельности в сельском клубе. Или на полный дурдом.

— Ва-а-ууу! Браво, Клавдия Васильевна! — пьянел в экстазе ведущий. — Вот вам и следователь! Вот вам и очные ставки, допросы и всевозможные алиби! Какие перышки, какой носок, уж, видно, ангельский быть должен голосок! Прекрасное выступление, и надеюсь, что на такой же мажорной ноте пройдет вся наша игра! Итак, начинаем первый тур!

Включили фонограмму, и не успела Дежкина вслушаться в первые аккорды, как ее «соседка» хлопнула кулачком по красной кнопке и радостно произнесла:

— В лесу родилась елочка!

— Мало того, что она родилась, так ее еще и срубили под самый корешок! — ведущий чуть не задохнулся от нахлынувших на него восторженных чувств. — И Лариса, участница под номером один, зарабатывает двадцать пять рублей, а рубль в сегодняшней программе равен египетскому фунту!!!

«Это хорошо или плохо? — подумала Клавдия. — Что такое египетский фунт и сколько будет, если перевести его в рубли?»

Вторую мелодию она узнала сразу («На Тихорецкую состав отправится, вагончик двинется — состав останется»), но Лариса опять опередила ее и опять дала правильный ответ. То же случилось и с третьей песней, и с четвертой, и с пятой… Шестую случайно угадал стоявший в центре мужчина и получил за это двадцать египетских фунтов. На счету Дежки ной пока что не было ни гроша.

Начался второй тур, и ситуация повторилась. Все мотивчики были Клавдии знакомы, но каждый раз она не успевала за своей соперницей на какие-то считанные доли секунды.

«Надо же такому быть! — войдя в азарт, злилась на себя Клавдия. — И как это ей удается? Будто заранее знает правильные ответы. Заранее знает…»

Дежкина повнимательней присмотрелась к «первому номеру» и обнаружила, что Лариса активно перемаргивается с рыжей тетенькой. И ей сразу все стало ясно. Но как уличить подставку, не спровоцировав при этом скандала? Нужно было действовать крайне тактично и осторожно.

Как раз в этот момент с грохотом лопнул один из осветительных приборов, в студии бы объявлен минутный перерыв, и Дежкина не преминула воспользоваться благоприятной ситуацией.

— Дорогуша, — вкрадчиво обратилась она к сопернице, — разрешите мне предостеречь вас от одной ошибки, которая при определенных обстоятельствах может стать роковой.

— Предостеречь от ошибки? — натянуто улыбнувшись, насторожилась девица.

— То, чем вы сейчас занимаетесь, — продолжала ласково Клавдия, — очень подходит под одну неприятную статью уголовного кодекса…

— О чем вы говорите? — возмутилась соперница.

— Не стоит лишний раз гримасничать и обзаводиться морщинками, — посоветовала ей Дежкина. — Я все прекрасно видела. А вы прекрасно знаете, что я все прекрасно видела. Вы не забыли, где я работаю?

— Вы — следователь…

— Вот именно. — И Дежкина сложила крестом пальцы.

Конечно же она блефовала. Не существовало никакой уголовной статьи, по которой можно было бы привлечь к ответственности подобных фальсификаторов. Но разве могла об этом знать соперница?

— Мы договорились? — напоследок спросила ее Клавдия.

— Договорились… — ответила девица.

Таким образом, попранная справедливость была восстановлена. Правда, когда игра возобновилась, Дежкина угадала только одну мелодию.

— Атас! — заорала она что было мочи.

— Атас! — весело согласился ведущий.

Больше успехов не было. Зато «подставка» тоже молчала в тряпочку, хоть ее и подмывало нажать на красную кнопку.

В третий тур Клавдия не попала, но покидала подиум с гордо поднятой головой.

— Надеюсь, вы разбираетесь в юриспруденции и дедукции значительно лучше, чем в музыке, — сказал ей на прощание ведущий.

«Вот и опозорилась… — думала Дежкина, теперь уже со стороны наблюдая за перипетиями игры. — Только этого не хватало мне для полного счастья».

Вдруг над самым ухом раздалось:

— Клавдия Васильевна, где вас черти носят?