Конец эпохи Тюдоров

К лету мама уехала из Лондона, а Англия отвлеклась на проблемы, более важные, чем казнь отдельных людей. Пятого июля началась осада Остенде, города в Голландии. Испанцы будут осаждать его более трех лет: до осени четвертого года, когда им удастся все-таки захватить город.

Защищать Остенде помогал сэр Френсис де Вер, граф Оксфорд с восьмью тысячами солдат. Город был хорошо укреплен, а с одной из сторон подступ к нему полностью закрывало море. В том месте течение не позволяло подойти к берегу. Если солдаты и высаживались, то проваливались в песок, который становился для них могилой. Вода поднималась и смывала людей в море.

Ее Величество писала французскому королю, от которого ждала поддержки. Генрих и в самом деле переехал в Кале, чтобы следить за событиями в непосредственной близости. В Англию даже прибыло французское посольство договориться о встрече Елизаветы и Генриха в Дувре. Королева встречала послов, не скупясь на средства. Она всегда так делала, желая произвести впечатление на иностранцев, которые прибывали в Англию.

Королева тогда остановилась в доме маркиза Винчестерского, а посольство разместили у лорда Сэнди. Поговаривали, в дом лорда свезли мебель, картины и посуду из королевского дворца в Хенмптон-корт. В конце концов, он оказался обставлен лучше, чем дом, в котором расположился двор Елизаветы. Гордостью королевы всегда являлась возможность поселить королей или их приближенных в домах своих подданных.

– Такого никакой другой правитель позволить себе не может, – считал Чарльз. – Подданные Ее Величества показывают, как прекрасно они живут в Англии под ее властью.

Встреча с Генрихом почему-то не состоялась. Однако посольство вернулось во Францию вполне удовлетворенное приемом. Послы рассказывали о том, насколько хорошо умеет судить английская королева о положении дел в Европе, насколько широки ее взгляды и насколько верно уважение, выказываемое по отношению к ней в течение более чем сорока лет правления.

В конце года граф Оксфорд возвратился в Англию. Его действия не совсем устроили голландцев: выгадывая время в тяжелый момент, граф начал вести переговоры с испанцами. Как только прибыло подкрепление, он прекратил переговоры, но королева отозвала его, помятуя о схожих обстоятельствах в Ирландии, когда Роберт за ее спиной все-таки заключил перемирие с графом Тироном.

Граф Оксфорд скорее был другом Сесила, а не Роберта. Но, вернувшись, он навестил меня и Дороти, высказав свои соболезнования. Тогда де Вер и рассказал подробности своего пребывания в Голландии.

– Роберт был бы там со мной, уверен, – кивал граф. – Жаль, его смерть не позволила ему совершить подвиги, которые предназначались свыше.

– Видимо, все-таки ему предназначено было умереть, – довольно резко ответила я. – Недругам Роберта удалось убедить Господа и королеву в том, что он совершил достаточно подвигов на земле…

Приходили новости и от Чарльза. Он устал и желал лишь одного: быстрее вернуться в Англию. Он понимал, его жизнь во многом по возвращении будет зависеть от успехов в Ирландии. Поэтому не торопился и не просил королеву позволить ему оставить службу. На его место никто не претендовал. Ирландия перестала привлекать героев. Многолетняя война измотала и не вселяла надежд.

Чарльз, несмотря на сложности, потихоньку отрезал сторонников Тирона и самого графа от остальной части Ирландии. Мятежникам с большим трудом поставляли оружие и продукты. Тем не менее Тирон продолжал надеяться на помощь испанцев. Летом из Испании до него дошли два корабля. Первый привез четыре тысячи солдат, второй – две тысячи. Им удалось высадиться на берег и воссоединиться с армией Тирона.

Ирландцы приветствовали испанцев и как братьев по вере, и как освободителей. Но Чарльз осадил Кинсейл, где находилось множество испанских солдат. А затем атаковал другую часть высадившихся войск, победив их благодаря внезапности нападения. После успешного сражения Чарльз вернулся в Кинсейл. Испанский генерал капитулировал. Свободу ему предоставили в обмен на обещание уйти со всеми войсками из Ирландии обратно в Испанию.

Осенью королева продолжала беспокоиться о судьбе острова. Она все еще помнила о действиях Роберта, которые привели скорее к краху, чем к победе. Поэтому Чарльзу Ее Величество так и не доверяла. Беспокойство усугубляли постоянные траты на содержание солдат.

В октябре в Лондон из своего ирландского поместья, расположенного близ Кинсейла, приехал один из бывших друзей Роберта. Он должен был явиться ко двору, но боялся королеву больше, чем графа Тирона.