Конец Пиона

«Словно и нет войны», – невольно промелькнуло у него в голове при виде накрытого стола.

– Станислав! Садись за стол. Давай немного выпьем, – предложила она.

Он отбил с бутылки сургуч и резким ударом ладони выбил бумажную пробку из горлышка поллитровки. Разлив по рюмкам водку, он посмотрел на хозяйку дома.

– И за что будем пить? – спросил он. – Давай, выпьем за любовь. Я сегодня увез свою жену в больницу. Вот жду, кого родит.

Хозяйка промолчала, пропустив мимо ушей его слова о жене. Они выпили и стали закусывать. Выпив еще две рюмки, Зоя вдруг вышла из-за стола и стала куда-то собираться.

– Ты куда на ночь, глядя? – поинтересовался Измайлов, наблюдая, как одевается хозяйка квартиры.

– Хочу навестить подругу. Давно обещала зайти к ней, но все не получалось.

– А как же я? Ты для чего затащила меня к себе? Я думал: посидим, поговорим, а ты вдруг бежать.

– Станислав, думаю, что скучать тебе не придется.

Она оделась и, посмотрев на него, вышла из дома.

«Ну и черт с тобой, – подумал он. – Строит из себя недотрогу. Видимо, сейчас придет тот, ради кого она и позвала меня сюда».

Он, не торопясь, налил в рюмку водки и выпил. Крякнув от удовольствия, закусил ее моченым яблоком. Встав из-за стола, он стал одеваться. Неожиданно дверь открылась и в дверях показалась Зоя.

– Станислав! Ты не хочешь меня проводить? – спросила она его. – На улице темно, и я немного боюсь.

«Ни хрена себе, – подумал он. – Убивать людей ей не страшно, а вот пройтись по улице боится».

Пока Зоя закрывала входную дверь, он вышел на улицу. Пошарив в кармане шинели, он нащупал пачку папирос. Выбив из нее одну, закурил.

– Стоять! – прозвучал голос из темноты двора. – Стоять! НКВД!

Это было так неожиданно, что Измайлов вздрогнул. Он повернулся и увидел двух мужчин в форме сотрудников НКВД.

– Руки подними! Ты, что не понял?

Он выполнил команду. Страх, выпитое спиртное, все перемешалось у него в голове. За спиной раздался скрип снега. Чья-то рука расстегнула его кобуру и достала из нее пистолет. Он попытался обернуться, но сильный удар по почкам заставил его согнуться пополам. Резко хлопнул выстрел, затем второй. Мужчина, стоявший около него, вскрикнул и упал лицом в снег. Сердце Измайлова застучало где-то в районе горла.

Из глубины двора раздался ответный выстрел. Пуля ударила выше его головы, и к ногам майора упала выбитая щепка.

– Чего стоишь! – закричала на него Зоя и сунула ему в руку пистолет. – Стреляй! Будь мужчиной!

Станислав чисто автоматически выстрелил в сторону вспышки. Кто-то там, за сугробом, громко выругался матом, а затем взвыл, словно раненая собака.

– Уходим отсюда! – закричала Зоя и, выхватив из его рук пистолет, сунула к себе в сумочку. Они бегом бросились на улицу.

– Кто эти люди? – спросила она майора.

– Сотрудники НКВД.

– К кому они приходили, к тебе или ко мне?

– Не знаю. Похоже, за мной, – словно оправдываясь перед ней, тихо ответил он.

Измайлова била мелкая, противная дрожь. Ему еще никогда не приходилось стрелять в людей, а тем более – в сотрудников НКВД.

– Чего трясешься! – со злостью спросила Зоя. – Ну, убил, что из этого? Не переживай, я попрошу Пиона, чтобы его люди почистили двор. Ко мне больше не приходи, если будет нужно, я сама тебя найду.

Она свернула в узкий темный переулок.

***

Тарасов кое-как стоял на ногах, его качало из стороны в сторону: допрос продолжался уже не один час. Все это время он не имел возможности даже на минутку присесть на табурет.

– Кто резидент? – кричал ему в лицо Новиков. – Говори, сволочь!

Александр молчал. Его молчание возбуждало лейтенанта, как не возбуждала ни одна женщина. Вид и запах человеческой крови делали из него настоящего дьявола. Он поднял руку, чтобы снова ударить Александра, но раздался телефонный звонок.

– Новиков, – произнес он, сняв трубку. – Слушаю!

–Товарищ лейтенант, это дежурный по управлению вас беспокоит. Скажите, задержанный Тарасов еще у вас?

– Да, у меня! – еле сдерживая себя, чтобы не закричать, ответил ему Новиков. – Почему ты меня спрашиваешь об этом?

– Насколько я знаю, вы сейчас руководите секретариатом и не должны заниматься допросами. И еще: здесь стоит его жена. Что ей ответить, за что он задержан?

– Слушай меня. Какое это имеет значение, чем я руковожу. Бороться с врагами народа, с диверсантами и шпионами должен каждый сотрудник НКВД, независимо от того, чем он руководит. Вопросы еще есть? А жене скажи, что муж ее гад, каких свет не видел. Ты понял меня?

Не дождавшись ответа, он бросил трубку на рычаг телефона и посмотрел на Тарасова, который, слегка покачиваясь от боли в ногах, стоял перед ним.

– Что смотришь? Язык проглотил, что ли?

И снова сильный удар в голову: Александр упал на пол и потерял сознание. Новиков посмотрел на кисть своей руки и понял, что повредил ее. Он достал из кармана галифе носовой платок и, намочив его водой из графина, осторожно протер им кисть. Офицер увидел, что кожа на косточках пальцев рассечена, и из ран обильно сочится кровь.

«Наверняка нарывать будет», – подумал он и обмотал место повреждения платком.