Конец сезона

Вот и сейчас, прислонившись лбом к запотевшему стеклу, я задумался о том, как бесполезно провел лето, хотя весной у меня на эти три месяца были большие планы. Ну, ничего. Впереди у меня было целых восемнадцать недель, чтобы что-нибудь сделать. Времени – хоть отбавляй. Было бы здорово разработать план и следовать ему. «Да, наверное, так и надо бы поступить», – подумал я. Но сегодня составлять подробный список того, что нужно бы успеть сделать до конца года мне совсем не хотелось. «Негоже тратить последние летние вечера на такую ерунду, – сказал я себе. – Сейчас приеду домой, захвачу по пути карри, бутылку красного вина, развалюсь в самом-удобном-кресле-на-балконе и буду слушать, как дождь стучит по асфальту». План – лучше не придумаешь. Осталось только

чуть-чуть потерпеть и все будет хорошо.

Осень

Работы в сентябре навалилось – хоть лопатой разгребай, хотя лето прошло в довольно спокойном режиме. Я даже подумал, было, что у меня и работы-то больше нет. Но то было лишь затишье перед бурей. Стоило только ветру нагнать хмурые осенние тучи в город, так поводов поработать посыпалось на голову, как листьев с деревьев. Оно и неудивительно: все возвращаются в город с курортов и берутся за дело с новыми силами.

Я задумал написать статью про сезонную ярмарку, которая проходила в первые выходные октября в соседнем городе. Ничего особенного, но мне хотелось прикупить пару новых-старых книжек, так что я воспользовался шансом убить двух зайцев сразу: подзаработать деньжат и выцепить что-то интересное на прилавке (должно же быть там хоть что-то интересное!). Вплоть до самой пятницы лил дождь и я думал было отказаться от затеи, потому что перспектива толкаться в толпе людей с зонтиками меня не особо привлекала.

В субботу же утром погода стояла на удивление отличная, так что я закинул рюкзак на заднее сиденье своего старенького авто и выехал на трассу. Город, где должна была состояться ярмарка, находился минутах в сорока неспешной езды. Дорога пролегала через аккуратно подстриженные поля и невысокие холмы, сплошь покрытые соснами. Когда трасса заныривала в лес, я опускал стекло, чтобы впустить в машину воздух, насквозь пропахший мокрой хвоей и землей. Проезжая один из таких отрезков, я остановился на обочине, чтобы размять ноги. Как только я заглушил мотор и вышел из машины, меня оглушила тишина. «Удивительно, – подумал я, – забываешь, насколько тихо может быть в лесу, когда долго не бываешь в нем». Тишина, конечно, не была идеальной. То тут, то там с веток срывались капли, падая на покрытый росой пожухлый лист папоротника. Где-то вдалеке заходилась свистом неведомая мне птица.

«Надо чаще выбираться из города», – решил я для себя. Постоянно думаю об этом, как только оказываюсь в подобном умиротворяющем месте. Но стоит вернуться к привычной жизни, так данное обещание как-то само собой забывается и растворяется в рутине. Нельзя давать повседневности засосать себя. Эта штука ведь похлеще зыбучих песков будет. Не успеешь оглянуться – уже погряз по самую шею и не можешь пошевелиться.

Внезапно лесную тишину нарушил громкий противный звук, на проверку оказавшийся всего-навсего трелью от входящего вызова моего мобильного телефона. Он настолько не вписывался в окружающую обстановку, что я даже слегка разозлился. «Чертова цивилизация достанет тебя где угодно», – подумал я, но бодрым голосом ответил на звонок. Оказалось, что это звонил редактор поинтересоваться не застрял ли я где-то по пути («Нет, что вы, я уже подъезжаю!»), потому что ярмарка вот-вот должна была торжественно открыться и задачей первостепенной важности было сделать несколько кадров для статьи.

Положив трубку, я громко выругался (стесняться было некого, ведь вокруг было ни души), а лес тихо повторил все за мной, словно соглашаясь. Я прыгнул в машину, завел мотор и, оставив за собой облачко выхлопных газов, помчался вперед, чтобы успеть к открытию ярмарки. Церемония не представляла из себя ничего особенного (кто бы мог подумать). Напыщенный джентльмен произнес длинную вступительную речь, пока пышногрудая девица на вид слегка за двадцать стояла рядом, улыбаясь и держа на уродливой бархатной подушке неимоверных размеров ножницы. Я сделал пару кадров. Речь была встречена жидкими овациями (будем считать из-за того, что у ждущих открытия выставки людей замерзли руки), джентльмен широко улыбнулся и перерезал бутафорскими ножницами не менее бутафорскую ленту. Из колонок полилась праздничная музыка, будто разом врубили все карусели в парке аттракционов, и столпившиеся у входа люди потянулись в ворота, словно стадо овец в загон.