Консорт

Она увидела, как Алви изменил облик, став чудовищным индресом. Все застыли от страха и смятения, которые были почти осязаемы, пока они глядели на зверя, который мгновение назад был человеком.

Алви направился к ней, словно запах ее крови вызвал в нем особую реакцию. Она знала, что не могла его остановить, когда он прыгнул на Рысь. Крики девушки пропали от звука, с которым он порвал ее горло.

* * *

Комнату охватил хаос. Авока не расслаблялась. Хоть она злилась на Алви, она не могла отрицать, что он спасал ее жизнь. И хоть она сражалась и держалась, он бросился к ней, и теперь она будет биться на его стороне.

Время не имело значения, она билась с членами Гильдии вокруг нее. Алви сбивал куда больше, чем мог в облике человека. Она ощутила притяжение от Сирены, знала, что она пытается сказать, не глядя на нее.

Они были в меньшинстве, но на их стороне была внезапность.

— Уходим отсюда! — крикнула она Алви.

Он взревел и разбил толпу перед ней. Он прорезал им путь к выходу, и она спешила за ним, подобрав второй свой клинок по пути.

Они выбрались из комнаты, несколько членов Гильдии преследовали их. Она быстро разобралась с ними и поспешила по незнакомым коридорам. Было ясно, что Алви искал выход по запаху. Она не знала, нашли бы они его так быстро в другом случае.

Они вышли на пустую улицу и двигались в тенях. Они ворвались в ближайшую конюшню. Лошади завопили от вида Алви, а он замерцал и изменился к нее на глазах. Авока все еще не привыкла к его новой версии. Он изменился. Враг был под его кожей.

Он лежал на земле, покрытый кровью, голый, как в день, когда родился.

Авока бросила на него свой плащ. Он застонал и укутался в него, а потом медленно встал.

— Н — не знаю, что на меня нашло, — сказал Алви.

— Я тоже, — сказала она.

Он нахмурился и отвел взгляд.

— Я не могу терпеть, когда ты страдаешь. Я должен был тебя защитить.

— Я справлялась. Я могу себя защитить. Ты знаешь, что я бы победила.

Он кивнул.

— Да. Это не из — за того, что я не верил, что тебе хватит сил.

— Тогда почему? — ее голос был напряженным.

Она не знала, выдержит ли это. Это был Алви. Человек, полный солнца, лжи, обмана и жестокости. От него ее кожа покалывала, на ее лице появлялась улыбка. Он знал ее, понимал ее.

Но индрес был ее врагом. И он скрыл это от нее, врал. Она не понимала это… и не знала, как простит. Она не верила, что простит.

— Когда я учуял твою кровь и понял, что ты в опасности, мой мозг словно взорвался. Я сошел с ума. Что — то щелкнуло, и я должен был тебя защитить. Не важно, что я делал, и кого пришлось убить. Я думал только о тебе.

— Это были инстинкты индреса, — она поежилась.

— Не совсем, но я не могу уже отрицать, что это часть меня. И что я люблю тебя.

Авока кивнула. У нее не было слов. Она не знала, как ответить.

Любовь была…

Достаточной. Пока что.

Она кивнула и отвела взгляд.

— Авока, прошу, — он протянул к ней руку.

— Нет, — она покачала головой. — Мне нужно больше времени.

— Я все еще тот же мужчина, которого ты полюбила.

— Да? — спросила она.

— Ты не устала от предрассудков лифов? Ты не можешь представить, как плохо со мной обходились всю жизнь, и что это делает все только хуже?

— Я не могу ничего поделать с собой.

— Но ты можешь влиять на свою реакцию. Я не выбирал это, — пылко сказал он. — Это выбрало меня.

— А я выбрала тебя, — напомнила она. — Но я не обязана.

Он отпрянул на шаг.

— Авока…

— Я… не могу смириться с тем, что рядом монстр.

— Такой я для тебя? — поразился он.

— Ты — шестигранный куб, — она смотрела в его глаза и говорила на его языке. — Каждый раз, когда мы вместе, ты бросаешь его, и у меня лишь один шанс на победу.

— Я не играю нашей любовью.

— Почему? Ты играешь всем, — прошептала она и прошла к входу, чтобы дождаться Сирену.

Она ощущала его за собой, отчаявшегося, желающего большего. Но она была рада, что он не приближался. Не видел тихие слезы на ее лице.

52

Гильдия

В комнате воцарился хаос, словно место горело.

Рот Сирены раскрылся, но она слушалась инстинкта. Она кричала через связь, чтобы Авока поскорее убегала. Ордэн как — то забрал меч у ничего не подозревающей жертвы и резал путы на руках Матильды и Веры. Она поспешила к ним, но ее схватил командир.

— Что ты сюда привела? — осведомился он.

Она ткнула его локтем в бок.

— Отпусти меня.

— Слушайся ее, — безжалостно сказала Матильда с огненным шаром в руке. Ее темные волосы выбились из пучка, и она выглядела как огненная богиня.

— Я могу убить ее раньше, чем ты меня достанешь.

— Но ты этого не сделаешь. Это не по твоему кодексу, — сказала Вера. Лед поднимался по ее рукам, пол вокруг нее замерз.

— Отпусти ее. Сейчас, — сказала Матильда.

Ордэн отгонял остальных, пока Авока и Алви пробивали путь из комнаты.

— Вы пожалеете, — сказал командир, толкая к ним Сирену. — Гильдия не прощает. Мы отомстим вам вдесятеро. Мы можем достать до любого места в Эмпории.

— Верится с трудом, — сказала Вера и приморозила его ноги к полу.

Его глаза расширились от легкости, с которой она сделала это. Он открыл рот, словно для вопроса, но Матильда выпустила шар огня, и комната все же загорелась.